Пора усвоить урок и стать, как и положено, хорошей матерью, напоминала себе Аннализа. Она старательно растягивала губы, ища свою потерянную улыбку. Но сколько бы она ни старалась, улыбка не выходила. Аннализа не чувствовала радости, а без нее не могла показать дочери, как много в жизни хорошего.

С каждым днем она все больше теряла себя, и кровать превратилась одновременно в убежище и в тюрьму. Плач Селии напоминал о том, кем она могла бы стать, но не стала. Если Аннализа не сделает что-нибудь, то никогда не сможет рисовать. Она отдалялась от мира искусства, особенно после того, как началась и закончилась ежегодная выставка Шэрон Максвелл.

Глава 34 Неожиданная встреча

Глава 34

Неожиданная встреча

С наступлением лета терзания Аннализы не закончились, она так и не привыкла к роли матери, несмотря на постоянную поддержку семьи. Она старалась как могла, но горечь и обида ее просто убивали. Временами Аннализе даже казалось, что беременность вызвала какую-то болезнь, неведомую врачам.

Встать по утрам с кровати часто было неподъемной задачей, однако иногда Аннализе становилось стыдно за то, что она такая плохая мать, и она все-таки просыпалась покормить Селию. Но едва только на помощь приходила Nonna или кто-то еще из родных, Аннализа снова залезала в кровать и продолжала маяться там от тоскливых мыслей. Она почти не ела и почти не улыбалась. В зеркале не узнавала себя. У нее запали глаза и торчали ребра, а на лице появились морщинки, прибавлявшие лишние десять лет возраста.

Долгие годы Аннализа умела находить красоту даже в самых простых вещах. А теперь разучилась. Почти всю жизнь ее распирало от желания рисовать. Все это прошло. Аннализа считала, что с ней покончено. Новая Англия обойдется без еще одной художницы. Это была эгоистичная мечта девчонки, которая плохо понимала, как устроен мир.

Аннализа поневоле сравнивала себя с другими молодыми мамами, которые выросли в Миллзе вместе с ней. Ее ровесницы с явным удовольствием носили своих малышей, катали по улице коляски, ходили с мужьями отдыхать в парк. Судя по улыбкам, им нравилось убивать субботу на готовку для мужа, возящегося на лужайке перед домом. И этим мамам, похоже, нравилось кормить грудью. Аннализа считала, что ничего естественного тут нет, и злилась от того, что у нее трескались и кровоточили соски. Но несмотря на жалобы внучки, Nonna запрещала бросать вскармливание. По правде говоря, Аннализа и сама хотела продолжать – она понимала, что это лучшая еда для ребенка, хотя ей и больно.

Поскольку у Аннализы с бабушкой не было машины, за покупками их возил кто-нибудь из родственников. Нино, из которого вышел чудесный дядюшка, часто забирал Аннализу с Селией, и они отправлялись на поиски приключений. Аннализа чувствовала себя несчастной, однако скрывала это как могла. Нино видел ее насквозь, но она надеялась, что обманет хотя бы ребенка.