Я рассмеялась, хоть и почувствовала, что ему не слишком весело. Но развивать тему Марко не стал.

Дом располагался далеко от аэропорта, и, чтобы туда добраться, Марко нанял джип. День был долгий и утомительный, в конце концов я уснула на пассажирском сиденье. Проснулась оттого, что Марко мягко встряхнул меня за плечо.

– Приехали!

Я открыла глаза – и увидела вокруг зимнюю сказку. Повсюду, куда ни кинешь взгляд, земля скрывалась под сверкающим белоснежным покрывалом. Я вышла из машины и застыла, восхищенно озираясь вокруг. Крупные белые хлопья летели с небес, ложились мне на воротник, путались в волосах; я раскинула руки и, смеясь, закружилась под снегопадом. Марко тоже вышел; он стоял перед машиной и смотрел на меня.

– Потрясающе! – воскликнула я. – Никогда еще не видела снега!

– Не видела снега? Серьезно? – недоверчиво спросил он.

– Не-а.

Он молчал; и я вдруг заметила, как здесь тихо. Будто это белое покрывало поглощало любой шум. Какая же красота!

– Вот оно, – сказал вдруг Марко, и я обернулась к нему.

– Что?

– Вот это надо показать Крейгу. Эту твою сторону. Умение удивляться и радоваться. Ты… очаровательна.

Его слова меня тронули, но и напомнили, что Марко я не нужна. Он готов передать меня брату.

«Потому что думает, что ты сама этого хочешь», – подсказал внутренний голос.

Не обращая на него внимания, я сказала вслух:

– Знаешь, меня еще никогда не называли очаровательной!

– Серьезно? Даже эти ребята, что играют с тобой в «Подземелья и драконов»? Спорить могу, называли – только на каком-нибудь фэнтезийном языке, которого ты не знаешь! – И, помолчав, он добавил: – Ги мелин, Ундомиэль[13].

– Что ты сейчас сказал? – спросила я. – Что это за язык?

– Ничего. Забудь. Не важно.

Что-то подсказывало мне, что это важно, даже очень важно, но я уже была опасно близка к тому, чтобы изобразить из себя жалкую влюбленную дуреху, так что промолчала.

– Я возьму багаж, – добавил он.