Потеря Мейсона вызвала у меня тупую, монотонную боль, которая не отступала ни на миг, не давая забыть о себе. Даже на работе я постоянно о нем думала. Говорят, время лечит, но вместо этого оно каждую минуту напоминало мне, как болит мое разбитое сердце, как пуста моя жизнь и мрачен мир без Мейсона. Словно он был моим солнцем, и я поняла это, только очнувшись в кромешной тьме.

Родители знали, что что-то случилось. Хизер с моей мамой наверняка провели совет по этому вопросу, но меня никто ни о чем не спрашивал. Интересно, это Мейсон им рассказал?

Или Сьерра?

Я стала призраком, плывущим из одного места в другое. Несуществующим привидением, которое никто не замечает. Тенью былой себя. Я изо всех сил пыталась подавить мои чувства к нему – как хорошие, так и плохие, – но ничего не получалось.

Слова Сьерры запали мне в душу, а сама она проводила со мной все свободное от работы время: смотрела старые фильмы, как мы когда-то делали с Мейсоном, и подавала салфетки, когда кино неизбежно заканчивалось для меня рыданиями.

Мейсон не пытался со мной связаться, и это тоже вызывало во мне самые разнообразные эмоции. Сначала меня вполне устраивало, что он не звонит и не пишет, потому что я решила, что никогда не заговорю с ним снова. Стоило гневу немного утихнуть, и мне стало обидно, что он даже не поинтересовался, как у меня дела. Затем опять пришла злость от того, что я, наверное, всегда была для него пустым местом. Злость сменилась грустью о том, что мы потеряли.

Я понимала, что эти эмоции иррациональны, но не могла их не чувствовать.

Я периодически искала его имя в интернете, ожидая выхода статьи, но без толку. Интересно, сколько времени нужно изданию или редактору на публикацию?

И это заставляло меня задаваться вопросами. Может, Сьерра и здесь оказалась права? Может, надо было дать ему объяснить? Может, он решил не выпускать статью? Может, его чувства все-таки были настоящими?

Может, я совершила чудовищную ошибку, обвинив его?

Или же публикация задерживалась по другим причинам?

Столько вопросов – и ни одного ответа. Мне было не с кем обсудить свои сомнения. Сестра и родители просто отправили бы меня к нему поговорить, Бриджит я позвонить не могла, а Камилла была занята, и я не знала, что делать.

Но томиться вечно в этой неопределенности, чувствовать себя ни живой, ни мертвой я тоже не могла.

– Я сегодня порвала с Джозефом, – сообщила мне сестра, когда мы поедали мороженое прямиком из контейнера за просмотром очередного фильма с Кэри Грантом.

– Правда? Молодец.

– Ага, решила, что хоть одна из нас должна наладить свою жизнь и не уклоняться от разговоров.