Я хотела узнать, как все прошло и что он сказал, но ее слова отбили у меня всякую охоту задавать вопросы. Если раньше она переживала и была полностью на моей стороне, то сейчас будто бы сместилась ближе к центру. А может, даже перешла на сторону «бедного-несчастного» Мейсона.

– Я рада, что ты на это решилась, – сказала я Сьерре, не обращая внимания на ее намеки. – Как я и говорила, ты заслуживаешь большего.

Она бросила на меня многозначительный взгляд, но промолчала.

Когда сестра вот так умолкала, я еще глубже погружалась в мысли о Мейсоне, хотя и так все время думала о нем.

Самое ужасное во всей этой ситуации – я очень по нему скучала. Как будто я механизм, из которого вынули важную деталь, и он перестал работать.

Я не могла без него.

– Пойду наверх, полежу, – сказала я сестре, и та кивнула.

Я бросила грязную ложку в раковину и пошла к себе в комнату.

Едва забравшись в кровать, я услышала стук в дверь. Я удивилась и села. Моя семья не имеет никакого понятия о личных границах, так что у нас не стучат.

Сердце медленно и тяжело забилось в груди.

– Войдите!

Я хотела, чтобы это был Мейсон. Желание было настолько велико, что я даже подумала, будто смогу воплотить его в жизнь одной силой воли.

Но когда дверь отворилась, за ней оказалась Бриджит.

Я была так удивлена, что пару секунд просто смотрела на нее, раскрыв рот. Наконец собравшись, я спросила:

– Что ты здесь делаешь?

Она выглядела не менее встревоженной.

– Хочу поговорить с тобой, если ты не против.

– Ладно, заходи.

Я махнула на стул возле стола, она подошла и присела на краешек, словно готовясь при первой необходимости вскочить и убежать. Я обняла подушку, прижала к груди, будто отгораживаясь и защищаясь от остального мира.

Последовало долгое молчание. Мы, наверное, целую минуту просидели в тишине, прежде чем она наконец заговорила.