— Меня кто-то укусил. Боже, как горит!

— Где?

— Сзади.

— Давай посмотрю, может экстренная помощь нужна.

Но я намертво вцепилась в подол.

— Тебе смешно, а мне дико больно!

И тут я заметила муравьёв. Они были и на ногах, и на сарафане, и даже на плече. Я принялась истерично стряхивать их с себя. Амелин усердно помогал.

— Ничего страшного. Считай, что укол. Муравьиной кислотой. Она, кстати, полезная. Замедляет процессы старения и разложения.

— Шикарно! Теперь моя пятая точка не будет стареть! Всё, идем домой. Нет тут никакого счастья. Только сволочи-муравьи.

Широкими шагами я шла назад, Амелин еле поспевал следом.

— Стой, Тоня, не двигайся!

От резкого оклика я застыла, как вкопанная. Он поднял вверх ладонь, как бы призывая к спокойствию, а затем медленно, с очень сосредоточенным лицом, подобрался ближе. Осторожно наклонился, а потом, резко обхватив обеими руками меня под коленки, поднял:

— Я поймал! Поймал! Я поймал счастье.

Но когда я злая, со мной так шутить нельзя. В подобные моменты я себя совершенно не контролирую, и мы естественно упали.

Не то, чтобы больно, но с учетом муравьиных укусов — обидно и неприятно.

Реакция у Амелина оказалась хорошая, или я просто долго заносила руку, потому что если бы он немедленно не отпрянул, я бы засветила ему прямиком в нос.

Откатившись от меня подальше, он расхохотался в голос. Я была настроена более, чем решительно, но он уже выставил руки вперед, как бы приглашая в свои объятия, и мне пришлось отступить.

— Придурок ты! Как был, так и остался.

— Но придурок же лучше, чем козёл? Ты сама сказала.

— Иди к чёрту.