Грейди смеется.

— Клянусь богом, я всегда считал Дрейка самым наглым из вас двоих. Оказывается, все это время ты был тем, кому нельзя доверять.

— Почему ты так злишься? — выпаливаю я. — Это был секс между двумя взрослыми людьми. И мы заботимся друг о друге. Это был не трах на одну ночь. Разве она не объяснила тебе это?

Я буквально слышу, как он вдыхает и выдыхает.

— Все, что я знаю, это то, что она много плачет в последнее время, и это как-то связано с тобой.

— Это какая-то бессмыслица, — говорю я себе под нос. — Все, что я пытаюсь сделать в последнее время, это связаться с ней. Она мне не отвечает. Игнорирует меня. Проверь ее телефон. Я отправил чертову кучу сообщений.

Он тяжело вздыхает, и напряжение в его голосе наконец-то уступает место чему-то, напоминающему смирение.

— Тебе предстоит пройти долгий путь, чтобы все исправить, Дрю. Тесс больно; я понятия не имею, почему, но планирую докопаться до сути.

Я киваю, хотя он меня не видит.

— Вполне справедливо.

— Я не знаю, будет ли она готова простить тебя и когда.

С трудом сглотнув, я чувствую, как сжимается горло.

— Я понимаю. И обещаю дать ей пространство, в котором она нуждается.

Он замолкает на мгновение, и я почти слышу, как вращаются шестеренки в его голове. Наконец он говорит:

— Хорошо. Вот что ты сделаешь. Ты загладишь свою вину перед Тесс и сделаешь это так, чтобы не испортить все еще больше. Ты причинил ей боль, и если причинишь ее еще раз, я прилечу в Иллинойс и надеру тебе задницу. Понял?

— А как это сработало в последний раз, когда ты пытался?

— Пошел ты, чувак.

Я слышу ухмылку в его голосе, хотя он, скорее всего, не признается в этом.

— Просто говорю. Тебе придется застать меня врасплох, если хочешь получить честный бой.

Он усмехается.