– Серова?

Вздрогнув, я обернулась. На Иване Сергеевиче была белая рубашка и брюки от костюма, а пиджак перекинут через руку.

– Ты ко мне? – Он был явно не в духе.

– Девочки сказали, что у вас мой телефон.

Его взмокшее от жары лицо покрылось красными пятнами, тонкие губы плотно сжались. Потребовалось несколько секунд, пока он не выдавил недовольно:

– Я и забыл. Идем! – Иван Сергеевич прислонил магнитный ключ к двери, и она, открываясь, запищала.

– Если вам неудобно, я могу в другое время зайти.

– Удобно. Именно сейчас и удобно. – Он подтолкнул меня в спину. – Я как раз хотел с тобой поговорить.

В квартире у него, сохраняя прохладу, царил полумрак. Заперев за мной дверь, Иван Сергеевич, не разуваясь, быстро прошел в комнату и позвал меня.

– Садись, – показал на черное офисное кресло на колесиках за большим письменным столом.

– Простите, я не могу задерживаться, меня ребята ждут, – попыталась отказаться я.

– Ничего страшного. Подождут.

Голос математика звучал резко, словно он злился на меня, и от этого мне стало не по себе.

– Ты встречаешься с Ершовым?

– Ну да.

– Тогда тебе будет интересно послушать. – Он снова махнул в сторону кресла.

Пришлось сесть.

– С ним что-то случилось? – Временно стихшее беспокойство снова дало о себе знать.

– Случилось, – Иван Сергеевич открыл стеклянную дверцу серванта и достал оттуда бутылку коньяка. Откупорил тугую пробку и, сделав несколько больших глотков прямо из горлышка, шумно выдохнул. – Но, надеюсь, теперь обойдется.

– Объясните, пожалуйста, в чем дело.