– Иннокентий сегодня не смог попасть на экзамен – его заперли в ломбарде. Если бы я вовремя не подоспел, в этом году у него уже не было бы шанса сдать математику.

– Как заперли? Кто запер? – вскинулась я, понимая, что Мартов вполне мог отомстить Ершову подобным образом.

– Мне пришлось вызвать полицию, чтобы они взломали дверь и выпустили его. А потом договариваться о справке, подтверждающей уважительную причину его отсутствия на экзамене. Благодаря ей у Иннокентия будет возможность сдать его в резервный день. – Иван Сергеевич снова глотнул из бутылки. – А сам я в это время должен был присутствовать на экзамене в школе двадцать четыре тридцать. Но мне никакой справки не дали, потому что я поехал к Ершову вместо экзамена добровольно.

– Он вам сам позвонил?

– При чем тут это, глупая? Какая вообще разница, кто его запер и откуда я об этом узнал? Неужели тебя ни капельки не смущает тот факт, что из-за тебя чуть было не разрушилась судьба человека, а чья-то, возможно, и разрушилась. А Кирилл? Каково ему?

А вступившийся по глупости за вас Рома Бондарь? А Матвей, который едва не стал преступником? Блестящие, умные, талантливые, замечательные мальчики, чья жизнь только начинается, у которых все впереди и на которых я возлагаю огромные надежды, едва не лишились всего, к чему шли столько лет. Тебе, Серова, этого не понять. Ты, как и твоя подруга, бестолковая и пустая девица, бездумная и развратная.

Я резко вскочила с кресла.

– Отдайте, пожалуйста, мой телефон!

– Я еще не закончил! – Учитель преградил мне путь. – Сядь! Теперь начинается самое главное!

Я попыталась его обойти, но он, грубо схватив меня за руку, толкнул в кресло.

– Сегодня рано утром Тимофей мне кое-что принес. – Свободной рукой Иван Сергеевич подвинул ко мне раскрытый ноутбук и включил его. – Это драма в трех частях, так что тебе придется задержаться.

– Но я не хочу! – Я снова попыталась встать.

– Сидеть! – рявкнул он, больно надавив обеими руками мне на плечи. – Уйдешь, когда я разрешу.

Этот человек больше не был интеллигентным, обстоятельным и слегка занудным Иваном Сергеевичем, несчастным, непонятым, брошенным женой школьным учителем, надо мной навис перекошенный злобой гнусный тип с открытой бутылкой коньяка в руке.

– Очень хорошо, что ты пришла сама. Это правильно, так и должно быть.

С силой оттолкнувшись ногами от пола, я откатилась на кресле до середины комнаты и, сорвавшись с места, кинулась к входной двери. Однако из-за шмыгнувшего под ноги котенка отпереть ее не успела. Аксенов нагнал меня и, схватив сзади за волосы, потащил обратно в комнату.