Все, кроме Мартова, засмеялись.

– Михайлову развести как нечего делать, – продолжил Матвей, – она же только этого и ждет.

– Наверное, поэтому ты в постоянном пролете, – съязвил Степа.

– Кто в пролете? Я? Да я и не пытался даже. Время на нее еще тратить.

– Все равно будешь в пролете, потому что мутишь со всеми и она не считает тебя ценным трофеем.

– Как это не ценный трофей? Это я-то? – Матвей оскорбился. – Ты так говоришь только потому, что у тебя с ней облом и вечная френд-зона. А хочешь, я раскручу Михайлову, а потом брошу ее? Это разобьет ей сердце и на всю жизнь отучит играть с людьми.

Оболенцев нагнулся к камере.

– Я отомщу за всех и посвящу эту победу тебе.

– Лучше Ивану Сергеевичу, – посоветовал Тим.

– Шикарный социальный проект! – Ершов показал большой палец. – Профилактика измен или профилактика отравленной жизни.

– Главное, чтобы она это поняла, – сказал Тим, – чтобы потом ты ей объяснил, что, почему и как не нужно делать.

– Главное, чтобы ей было больно, – добавил Ершов.

– Лучшая профилактика – раскаяние, – парировал Тим.

– Да нет же! – Кеша настроился на спор. – Вот ребенок отрывает мухе крылышки и думает, что это прикольно, пока не почувствует, каково это, на себе.

– Типа ребенку нужно вырвать ногу, чтобы он это ощутил?

– Вроде того. Отрывать не обязательно, но иначе он примет это просто как запрет и потом однажды его обязательно нарушит.

– Вырвем Михайловой ноги?

– Сердца будет достаточно. И принесем его Ивану Сергеевичу в знак глубочайшего почтения.

– Что-то вы, кажется, перегибаете, – вмешался Мартов.

– А ты бы не хотел наказать Серову? Неужели тебе не обидно? Что она и тебя не отпускает, и Тиму голову морочит.