– Погоди! – Она накрыла мою руку своей. – А потом… на следующий день Ершов тебе не отвечал, и ты, как полоумная, помчалась к нему сразу после экзамена.
– Но я же тогда не знала, что…
Однако Ксюша снова остановила меня.
– Я лишь хочу сказать, что, хоть минералка и полезнее, люблю я все же колу.
Красные ковровые дорожки в парке Горького, музыка, фонтаны, все до умопомрачения красивые и радостно-возбужденные. Насильно сюда никого не загоняли, приехали только те, кто собирался отрываться, потому повсюду светились улыбки и слышался смех.
До начала концерта мы бродили, изучая территорию парка и фотографируясь, впятером: Рома с Носовой, Мартов и мы с Ксюшей. Но потом Рома и Жанна пропали, что неудивительно, и мы остались втроем.
– Только вы меня не бросайте, – взмолилась Ксюша, – я, конечно, все понимаю, но не хочу всю ночь тусоваться одна.
– Я думал, это вы меня собираетесь бросить, – усмехнулся Мартов.
Как только мы вышли из автобусов, он ни на секунду не выпустил мою руку.
– Это точно. Глаза разбегаются, – подтвердила Ксюша, оглядываясь. – Тут столько симпатичных парней, но с Алиской теперь каши не сваришь.
Однако она себя недооценивала. Стоило нам подойти к площадке, где уже вовсю шли танцы, ее тут же пригласил худенький парнишка в галстуке, следом еще какие-то ребята подошли знакомиться, за ними – двое, которыми Ксюша даже заинтересовалась, так что это нам с Кириллом приходилось следить за тем, чтобы она без нас никуда не делась, но после наступления темноты это было непросто.
Мы переходили с площадки на площадку, немного танцевали и шли дальше. Шарики, мыльные пузыри, фейерверки, салют.
Малиновая «Лада» в малиновый закат.Хотела на Канары, а везу тебя за МКАД.Холодный, как Россия, красивый, холостой,Тебя все звали с ними, а поехала со мной…– [10]
во все горло голосили мы на пару с Ксюшей, прыгая и размахивая руками.
– Никуда не уходите, – прокричал Мартов мне на ухо. – Я в туалет.