— Что за цирк! Немедленно...

— Прости, милый! Правда, больше не могу болтать — меня ждут! — она картинно взглянула на часы. — Я уже подала на развод. Скоро отберу твою компанию, как только вернусь из отпуска на Бали! — она презрительно оглядела Жанну с ног до головы. — Вот и правильно, женись на молодой — у неё энергии больше убирать какашки за твоим слюнявым псом и стервой-мамашей!

Я задыхался от ярости:

— Да как ты...

— А знаешь что ещё? — она наклонилась ко мне, обдав ароматом французских духов. — У моего нового мужчины нет проблем с пищеварением, и виагра ему не нужна! — её глаза опасно сверкнули. — В нём оказалось больше мужского достоинства, чем в тебе... И я не только о характере!

Она развернулась и направилась к выходу, покачивая бёдрами. Чёрт, когда она научилась так ходить?

Я замотал простыню вокруг бёдер и рванул на балкон, чуть не запутавшись в скользком шёлке. В горле пересохло от злости и... страха?

Да нет, не может быть. Чего мне бояться этой клуши? Или она совсем не клуша?

Теперь она больше походит на опасную акулу, которая проглотит меня и не подавится.

И тут я увидел его.

Возле роскошного красного "Феррари" стоял... нет, возвышался мужик под два метра ростом. Широченные плечи, рельефные мышцы плотно обтягивала черная футболка. Я машинально втянул свой намечающийся животик и поправил сползающую простыню.

— Вернись! — мой голос предательски сорвался на крик. — Я сказал, вернись! Мы не договорили!

Мира обернулась, и в её взгляде плясали черти.

Она послала мне воздушный поцелуй — издевательский, насмешливый.

А потом... потом этот качок открыл перед ней дверцу машины, как в каком-то идиотском романтическом фильме!

Он помог ей сесть, а затем посмотрел наверх — прямо на меня. В его взгляде читалась серьезная угроза. Я невольно сделал шаг назад, спотыкаясь о порог балконной двери.

Мотор "Феррари" взревел, как зверь. Шины взвизгнули по гравию, оставляя следы на моей идеально ухоженной подъездной дорожке.

— Сынок, ты что, так и будешь стоять голый на балконе? — мамин визгливый голос вернул меня к реальности. — Позор! Стыд!

— Заткнись! — рявкнул я, разворачиваясь.

И замер.