Он бросил ей пакет из магазина.

Мак заглянула внутрь.

– Ни за что. Ни в коем случае.

– Дети, сделайте грустные лица, – щелкнув пальцами, приказал Линк.

На нее пристально смотрели шесть пар печальных глаз. Семь, если считать Саншайн. Восемь, если считать Брайсона, выглядывающего из зарослей.

– Я это не надену, – сказала Мак.

– Мы идем за угощением. Ты должна быть в костюме. Это закон, – возразил Линк.

– Пожалуйста, доктор Мак, – попросил Мики, сложив руки на груди. – Пожалуйста.

– Проклятье.

Пять минут спустя Мак, стоя перед зеркалом, покачивала головой.

– Я не могу носить такое на людях.

– Ты говоришь так только потому, что забыла надеть браслеты, – сказал Линк, лежа на ее кровати. Он взял с покрывала пластмассовые наручи.

– Юбка абсолютно неприличная.

– Я одет в трико. Мы сойдем за мистера и миссис Неприличие, – уговаривал он, надевая на Мак наручи. – Кроме того, у тебя есть плащ, чтобы прикрыть все до поры до времени.

– А что потом? – спросила она, продолжая разглядывать свое отражение.

– Супермен и Чудо-женщина узнают об этом, не успев снять костюмы, – сказал он, раскачиваясь на ее матрасе. – На самом деле я не понимаю, почему мы все еще разговариваем. Каждая потерянная минута отдаляет тот момент, когда я смогу залезть под юбку Чудо-женщине.

Скрестив запястья, она вытянула руки перед собой.

– Назад, дьявольский Супермен. Если у тебя встанет в этих трико, какой-нибудь ребенок окривеет, и ты навеки будешь отлучен от колядок.

– Это серьезный аргумент, но у тебя короткая юбка. Мне сложно сконцентрироваться на чем-то более важном.

– Почему внизу так тихо? – спросила она, поправляя ободок на голове.