– Гад, сволочь, – шептала она сквозь слезы, когда он обмяк и рука свалилась с ее лица.

Андрей перевернулся на спину, чуть не упав с узкого дивана. Немного помолчал, приходя в себя, и прошептал примирительным тоном:

– Прости, Ирочка, просто я больше не мог… Я ведь мужчина, в конце концов. А ты женщина, моя жена.

Она не желала прощать. Первым побуждением было подать на развод, она даже дошла до ЗАГСА, но там сказали, что заявление надо подавать вдвоем, или действовать через суд, а вначале заплатить госпошлину. В отделении Сбербанка, как всегда, оказалась огромная очередь, и Ира решила отложить до завтра – она торопилась покормить дочь.

Однако уже в тот же вечер мысли о разводе вылетели из головы: Наденька простудилась, и вместе с ней Ире пришлось провести в больнице две недели. Тревога за жизнь дочери отодвинула все на второй план. В первые дни она даже в туалет отойти боялась, не отрывала глаз от часто вздымающейся детской грудки, то и дело касалась ладонью горячего лобика. Не спала, дремала здесь же, возле детской кроватки, сидя на стуле. Чуть позже Андрей добился отдельной палаты, со второй, взрослой кроватью – наступили времена, когда за деньги можно устроить что угодно, даже в переполненной больнице.

Тетя Лена укоряла племянницу:

– Что ж ты с ним, как с чужим? Посмотри, как он волнуется, как старается! Все для тебя и Наденьки делает. А ты?

Спустя несколько дней после выписки Ира снизошла до мужа. То ли от волнения, то ли на радостях, но он опять был тороплив, и удовольствия она не испытала. Закрывала глаза, уговаривая себя представить, что с ней не Андрей, а Денис – не получалось. Вместо гладкой юной кожи – заросшая волосами грудь, ниже заметное брюшко, и пальцы не чуткие, музыкальные, как у ее Дениса, а короткие, жесткие, с волосками на фалангах. И вес не тот, и запах – все не то! Ее тело, как, впрочем, и душа, были предназначены другому, а достались этому, нелюбимому…

В комнату к мужу она так и не переселилась. Вначале это даже не обсуждалось. Из чувства благодарности – Ира не могла не признать, что Андрей старается сделать ее жизнь беспроблемной, – она раз в неделю, не чаще, после его намеков заходила в спальню. Постепенно она привыкла, тело начало отзываться на ласки мужа, но разжечь ее по-настоящему он не умел, и Ира, неудовлетворенная, покидала комнату через полчаса, торопясь к дочери.

Наденька была ее единственной любовью, смыслом жизни, светом в окошке. К полугоду девочка окрепла, достигла нормы в весе и стала очень хорошенькой. Баба Лена в восторге всплескивала руками: вылитая Ирочка в детстве! Все, кроме волос. В отличие от Иры, золотистые волосенки Наденьки вились крупными кольцами, делая ее похожей на херувимчика. Ира же искала в дочери сходство с Денисом, и порой находила его, а иной раз ей казалось, что дочка – копия своей бабушки Нелли. Пока маленькие дети растут, случается, что в них поочередно можно заметить черты едва ли не всех родственников. Только сходства с мужем, того, чем гордятся многие матери, Ира не искала никогда.