– Это как? – все еще не придя в себя после дикой вспышки, язвительно поинтересовался Андрей.

– Я бы хотела остаться в этой квартире. Больше мне ничего не надо.

Немного помолчав, он проговорил смягчившимся тоном:

– У тебя совсем небольшая зарплата. Я буду помогать.

– Спасибо, но постараюсь справиться сама. Если ты по-прежнему будешь посылать Наде деньги…

– Конечно, буду.

– Ладно. Только… давай поскорее оформим все официально. Мне бы хотелось успеть до отпуска.

Сан-Франциско – Москва, 2014

Сан-Франциско – Москва, 2014

В Москву летели через Нью-Йорк. На удобный рейс из Сан-Франциско нашлись только билеты бизнес-класса. Через проход от них устроился огромный негр, каждое движение которого сопровождалось натужным пыхтением. Наблюдая за ним, Дэну пришло в голову, что люди с серьезной степенью ожирения, а таких в США миллионы, наверно, просто вынуждены летать бизнес-классом, потому что в обычные кресла они ни за что не втиснутся. Он хотел шепнуть об этом Наде, но она хмуро уставилась в окно.

Вторые сутки она такая. Вначале плакала полночи – он слышал, сам заснул лишь под утро. Когда проснулся, Наденька спала, а он достал из ее чемодана паспорт и заказал два билета на Москву. Затем позвонил Арджуну и попросил продлить отпуск на неделю. Предполагал, что на работу не вернется, и все-таки предупредил.

Практически всю дорогу до Пало-Альто Надя молчала. Он нарочно поехал через Малибу, чтобы катить по солнечному побережью, но она равнодушно взирала на пляжи, полные народа. На его реплики совсем не отвечала, и он оставил попытки ее разговорить, но все-таки изредка бросал взгляды, невольно ища в лице фамильные черты, и удивляясь, как раньше их не заметил. Такие же соболиные брови в молодости были у его матери, и яркие глаза, не нуждающиеся ни в какой подводке. Разрез немного другой, а тонкость, прозрачность век – это Ирино. Нос – да ведь нос почти как у него, с едва заметной горбинкой, только короче. Губы – тугие, будто вырезанные талантливым скульптором, и, если судить по старым фотографиям, в точности как у его бабушки, маминой мамы. Слегка вьющаяся грива волос, цветом почти как у него, сейчас забрана в небрежный хвост.

Наденька, девочка, красавица. Его дочь…

Дэн сжимал зубы, чтобы не проговориться, не сказать ей об этом сейчас – лишь бы поняла и успокоилась. Но он считал, что не имеет права. Ей должна сказать Ира. Если захочет. Захочет ли?

За Санта Барбарой дорога отдалялась от океана, и на подъезде к Обиспо Дэн поинтересовался у Нади, как ехать дальше. Можно побережьем, по трассе номер один, а можно не сворачивать со 101-го хайвея, тогда через долины. Так короче, около четырехсот миль.