– А какие у нас гарантии, что они опять не нарушат мир?

– Никаких, – ответил Эльфрик. Он взял ее за руки и посмотрел в глаза с выражением такой любви и тревоги за нее, что у нее навернулись слезы. – Именно поэтому я хотел бы обсудить с вами один вопрос, который занимает мои мысли уже много недель.

– Милорд, – сказала она, – мы с вами старые друзья. И вы знаете, что можете говорить со мной о чем угодно, и я всегда вас выслушаю. – Она подумала, что дело, видимо, касается короля, и надеялась, что Эльфрик может дать ей какой-то мудрый совет.

– Это по моему настоянию, миледи, ваш брат согласился отправить вас в Англию, чтобы выдать замуж за Этельреда. И я чувствую ответственность за вашу безопасность, как если бы вы были моим собственным ребенком. Нет, – остановил он ее, видя, что она хочет возразить, – выслушайте меня, прошу вас. Англия сейчас – слишком ненадежное место для вас и ваших детей. Датская армия, ставшая лагерем в Кенте, необузданна и творит беззаконие. Она – словно безумное чудовище без мозгов и без сердца, и мы не можем предвидеть, какое злодеяние они совершат в следующий момент. Поэтому я прошу вас найти пристанище у вашего брата в Нормандии, по меньшей мере до тех пор, пока не будет выплачен гафол и весь этот сброд не покинет наше королевство. Причем сделать это нужно быстро, пока не наступила зима и морские пути не стали предательски опасными.

Она молчала, вновь и вновь прокручивая в голове его слова. Как бы она ни переживала по поводу ужасов, творившихся в Кентербери, инстинкт подсказывал ей брать своих детей и бежать. Однако это был материнский инстинкт, а она должна была рассуждать как королева.

Ее и раньше подталкивали к тому, чтобы скрыться отсюда, – уехать туда, где она будет в безопасности. Но она была связана с королем и его королевством священной клятвой, требованиями долга и даже политической целесообразностью. Какое послание она отправит жителям Англии, которые борются против вражеского вторжения, голода и болезней, если покинет их в такой момент?

Она крепко сжала руки Эльфрика, понимая, что просьба эта продиктована заботой о ней. Тем не менее она не может выполнить ее.

– Я благодарю вас, Эльфрик, за ваш совет. Но вы знаете, что я не могу сейчас покинуть Англию. Мой долг – находиться здесь. – Она перевела свой взгляд с него на Годиву, которая танцевала в куче опавших листьев. – К тому же король уже сказал, что не позволит моим детям уехать.

На миг наступило молчание, а потом он сказал:

– Даже вашей дочери?

Она посмотрела на него; выражение его лица было печальным из-за той боли, которую мог вызвать у нее этот вопрос.