Баблоян показал ему глазами на уборную и повернулся к челяди:

– Ждите здесь, я сейчас вернусь.

В уборной подтекал кран, и капли воды со звоном разбивались об эмалированную раковину. Тусклый свет едва пробивался сквозь закрашенное до половины окно.

– Мы нашли средства и на паспорта, и на фрахт, – едва слышно произнес Клим.

Выслушав его рассказ насчет Канады и Хильды Шульц, Баблоян задумался.

– Ну, хорошо… Занесите мне деньги и списки ваших немцев, – проговорил он.

– А как насчет интервью со Сталиным? Может, все-таки попытаться его организовать?

Баблоян непонимающе посмотрел на Клима.

– Зачем вам оно?

– Наши читатели хотят получить объяснение того, что происходит в СССР.

– Читайте газету «Правда» – там все сказано, – отрезал Баблоян и вышел.

6.

Алов загодя явился в клуб Электрозавода и долго стоял рядом с Роговым – тихий и неприметный в своей кепочке, застиранной гимнастерке и брюках фирмы «Москвошвея».

То, что Рогов сел рядом с товарищем Баблояном, было весьма любопытной деталью: что, интересно, их связывало?

Но очень скоро Алов отвлекся от рабочих мыслей. Дуня – его Дуня! – вела себя на сцене совершенно неприлично.

Алов давно уже не ходил на ее выступления и говорил жене, что полностью ей доверяет. Но оказалось, что этого делать не стоило. Во-первых, какой-то парень таскал ее на плечах, а это означало, что она касалась его шеи одним местом. Во-вторых, Дуня задирала ноги, танцуя «Танец станков», а в-третьих, она выходила на сцену в очень легкомысленном хитончике, который запросто мог с нее свалиться. Алов представил это и в ужасе зажмурился: он бы не пережил такого позора.

Но самое страшное ждало его впереди: товарищ Баблоян при всех начал расхваливать Дунину красоту! Алову хорошо было известно, что тот бабник, каких свет не видывал. А вдруг он положил глаз на Дуню?

Когда Рогов и Баблоян вышли из зала, Алов торопливо последовал за ними.

Ага, завернули в уборную…