– Да кто ж его знает? Мне об этом не докладывали.
Тата захлопнула дверь и, как была – в пальто и шапке, повалилась на колени перед маминой иконой.
– Бог, я соврала, что в Тебя не верю… Я знаю, Ты есть… Я всю жизнь буду ходить в церковь и пионерский галстук сниму… Сделай, пожалуйста, так, чтобы моя мама не умерла!
Тата упала на пол и долго лежала, раскинув руки, будто ее саму только что убили.
Глава 34. Лубянка
Глава 34. Лубянка
1.
1.Из дежурки позвонили и сказали, что Рогов задержан.
Превозмогая адскую мигрень, Алов спустился вниз и направился к корпусу на углу Лубянки и Первомайской улицы, где содержали арестованных.
Ему показали коробку с вещами, конфискованными у Рогова при аресте: паспорт, часы, самопишущую ручку и два билета на поезд. В портмоне помимо мелочи лежала пара червонцев и тридцать немецких марок, а в отдельном конверте имелись две новенькие купюры по сто долларов.
– Где у вас внутренний телефон? – спросил Алов.
Дежурный подвел его к допотопному деревянному аппарату, висевшему на стене, и Алов вызвал Диану Михайловну:
– Запишите цифры и сверьте их с номерами на денежных знаках, украденных у Оскара Рейха.
Алов все-таки решил принять таблетку – работать с головной болью было невозможно.
Дежурный отвел его к камере, куда посадили Рогова. Глазок на двери находился низко, и Алову пришлось чуть-чуть присесть, чтобы заглянуть в него.
Лампочка, забранная в металлическую сетку, освещала тесную комнату, выкрашенную в тускло-желтый цвет. Посередине стояли привинченные к полу стол и два стула. На одном из них лежало пальто Рогова, а сам он – в шляпе и вечернем костюме с галстуком-бабочкой – ходил из угла в угол.
«Вот он, мой добрый гений! – подумал Алов. – Через тебя-то я и добуду мою комнату!»
Это всегда любопытно – как человек реагирует на внезапный арест. У него резко меняются планы и жизненные ориентиры. Он пока не знает, за что его взяли, и насколько все серьезно. Иные с перепугу начинают рыдать, иные колотятся в дверь и требуют свидания с начальством, но Рогов вроде не особо испугался: на его лице не отражалось ничего, кроме крайней досады.
Алову вспомнилось, как тот отказался с ним сотрудничать. Ну что ж, послушаем, что мистер Рогов скажет теперь!