— Да, — буркнул Майкл.

— Ты понимаешь, что это всё меняет?..

— Я про кокс все равно не знал! Я ж когда машину брал, везде посмотрел — всё в порядке было! Если б заподозрил начинку, нахуй мне такие проблемы!

— Присяжные могут решить иначе. Я думал, у нас будет козырь, а у нас собачье дерьмо, — адвокат скрестил руки на груди.

Майкл тревожно смотрел на него, машинально вытирая руки маленьким полосатым полотенцем.

— Есть ещё что-нибудь, что ты мне не рассказал? — холодно спросил Костюмчик.

— Я всё рассказал! И про Индри говорил, только без имени. Я думал, он не виноват…

— И решил его выгородить?.. Благородно, — адвокат кивнул. — Самоотверженно. В следующий раз посоветуйся, пожалуйста, со мной, прежде чем что-то утаивать.

— Он меня подставил, — упрямо повторил Майкл. — Он знал!..

— Если его поймают на лжесвидетельстве, мало ему не покажется. Хватит думать о нём, сосредоточься на себе.

Майкл сел на край кровати и постарался сосредоточиться. Получалось плохо, мысли разъезжались в стороны, стукались о стенки черепа, как шары в бильярде. Их вдруг оказалось как-то много: Джеймс, тюрьма, Индри, семь лет, сестра, родители… Будущее — каким оно будет?..

— Ты меня слушаешь?.. — спросил Костюмчик.

— Да, — Майкл встряхнулся, голова слегка закружилась.

Адвокат смотрел на него со сложным выражением лица. То ли сочувствие, то ли отвращение, не разобрать.

— Вы мне верите?.. — вдруг спросил Майкл.

Тот глубоко вздохнул. Привалился спиной к прикрытой двери.

— Мы с Колином Сазерлендом учились на одном курсе, — невпопад сказал он. — Разошлись в специализации. Я работаю с такими, как ты, дольше, чем ты на свете живёшь. Когда выбирал профессию, был полон иллюзий. Думал, что буду спасать жизни. Судьбы. Проникался сочувствием к каждому клиенту, влезал в их историю, рвался на куски…

Костюмчик посмотрел в сторону, повертел зажигалку в пальцах. Он всегда приносил на свидания свежую пачку сигарет, которые Майкл потом забирал с собой.

— Я не священник, чтобы строить работу на вере, — наконец сказал он. — Есть факты, большинство не в твою пользу. Гарантировать, что ты не схлопочешь срок, я не могу. Никто не может, потому что виновен ты или нет, будут решать присяжные. А теперь нам пора, — он глянул на часы. — Я буду присутствовать при проверке.

— О чём меня будут спрашивать? — спросил Майкл. Он всё ещё сидел, пережидая непонятную слабость, волнами поднимающуюся от колен.