Он так заразительно зевнул еще раз, что у Майкла свело челюсть.

— Прекрати, — потребовал он. — Ты сейчас всех зара… зишь, — он все же не удержался, прикрыл рот ладонью. Равнодушие Питера по отношению к оленю было загадочным, так что Майкл полюбопытствовал: — Тоже будешь его снимать, пока не убежал?

— Я из Вайоминга, — отозвался Питер. — У нас такие на заднем дворе паслись. Мы с отцом на них на охоту ходили, я на них насмотрелся.

— На охоту? — удивленно переспросил Майкл. Питер совершенно не вязался у него с охотой — разве что с ловлей бабочек.

— Ну да. Его дед научил, а он — меня. Мы с ним вдвоем ходили. У него охотничий домик в горах есть, там и рыбачить можно, но я не люблю. Рыбу люблю, а рыбачить — нет. Там красиво, я бы тебе показал наши места, — он улыбнулся. — Ты не был никогда на охоте?

Майкл покачал головой.

— Нет. Но я бы попробовал.

— Тебе понравится, — убежденно заявил Питер. И оглянулся на оленя, явно оценивая, сколько мяса можно было бы снять с этой туши, так что Майклу стало слегка не по себе.

Оленя пытались отпугнуть — хлопали, топали, кричали на него, сигналили — он не реагировал. Только тянул носом в сторону конюшни и пытался подобраться к ней поближе.

— Наверняка он голодный, — со знанием дела сказал Питер. — А ему здесь пахнет лучше, чем в ресторане. Надо его отогнать, иначе он сам придет и друзей приведет. Олени — хуже енотов, те хоть миленькие, а эти — тупые, все ломают, жрут из мусорных баков, и если не отогнать — толпой ломятся.

— И как их отгонять? — спросил Майкл. — Какая-то служба эвакуации должна быть? Кто ими занимается? Не в полицию же звонить.

Он был равнодушен к живой природе, но смотреть, как другие с ней взаимодействуют, было увлекательно.

— Его можно выманить и увести отсюда подальше, — предложил Питер.

— А если ему в жопу из рогатки пальнуть — не поможет?

— Они собак не любят, громких звуков. Главное — отвадить, чтобы понял, что есть здесь нечего. Иначе они сюда постоянно приходить будут всей компанией.

— Слушай, — спохватился Майкл. — Я совсем забыл, столько всего навалилось… прости, что накричал на тебя тогда. Еще перед аварией с Шеймусом. Я не должен был.

Питер удивленно посмотрел на него, будто не сразу понял, о чем он — а потом махнул рукой.

— А! Да, хорошо, что ты вспомнил! Все нормально, я тогда думал, ты просто вролился, Эрик — он же такой, резкий. Я как раз хотел поблагодарить.

— За что? — в свою очередь удивился Майкл.

— Я, понимаешь, тогда так хорошо почувствовал, каково было Терренсу, когда Эрик на него срывался на пустом месте, — с радостным оживлением сказал Питер. — Я сделал все, как ты учил — пошел, попереживал как следует, яблони попинал, повозмущался, поплакал даже — и ты знаешь, потом получилось вот так, — он показал Майклу большой палец. — Так что это тебе спасибо за опыт, мне очень помогло!