— Как пляшет? Где? — удивилась я.
— Включает музыку и пляшет. Пока я подкачивал ей колесо, она включила радио и танцевала у машины.
— Чего ж не станцевать, — вздохнула я, — когда у человека настроение хорошее?
— Настроение? Да какое может быть настроение, когда твоего мужа только закопали!
На этот раз я не нашлась, что ответить, а просто села за стол и вывела на тетрадном листе:
Белое небо скрипит под ногами, Звезды дрожат на соленой щеке… К боли, растаявшей в зябкой руке Хочется крепко прижаться губами.— Это про твою бабушку? — спросила Алиса.
— Это про всех, кого больше нет.
Алиса обняла меня за шею, прижалась прохладной щекой:
— До чего мне их жалко!
— До боли, малыш… До боли…
Безумное чаепитие
Безумное чаепитие
Зима пришла тихо и незаметно. За окном закружили белесые мухи, воробьи, надутые на непогоду, расселись по ветвям молчаливым парадом протеста. Небо совсем потерялось в пушистых хлопьях, город потонул в сугробах. Замело еще одну страницу нашей жизни. Под снегом остались все беды и печали, начертанные на хрупком осеннем листке.
Работа в Альбатросе затянула с головой, и только по выходным мы забирали Алису и мчались на Рублевку. Проект, который мы предложили архитекторам, не был похож ни на один из возводимых вокруг. Все лучшее, подсмотренное нами за границей, вобрал в себя наш новый дом. Мы скрупулезно подбирали интерьер, придумывали новые детали, доводили их до совершенства, а на обратном пути заезжали в любимый испанский ресторан и за ужином обсуждали строительство.
Антон все чаще навещал родителей, я эти часы проводила с Алисой. У Денисовых почти не появлялась — слушать Леру и Эллу Ильиничну было невмоготу, да и они по мне не очень-то скучали. В одном мне крупно повезло: в ту пору, когда все их страстишки и самые низменные инстинкты вылезли наружу, источником вдохновения эти женщины избрали не меня, а Наташку Белякову. С утра и до вечера, позабыв про дела, они упражнялись в эпитетах. Доставалось на чай и самому Белякову. Похоже, у Леры на его счет были свои возвышенные планы, и досадная помеха в виде Наташки раздражала ее больше прочих. Вернувшись из недельного загула, Лера первым делом навещала мужнин офис, чтобы самолично проконтролировать душевное состояние Белякова. Раз в неделю она совершала тур по бывшим Сашкиным партнерам в надежде, что один из них клюнет, наконец, на хорошенькую общительную вдову.
— Скромнее надо быть! — посоветовал ей известный банкир, к которому Лера забрела в поисках утешенья, — В таких бриллиантах и с таким макияжем за помощью не ходят.