Лера шевельнулась, разлепила глаза. Свита облегченно вздохнула.

— Спокойно поднимаем и медленно ведем на воздух, — скомандовала врач.

Лера, путаясь в ногах, поплыла к дверям, но и тут девицы умудрились создать толчею. Чудом не выронив Леру, они вывалились из сортира в переполненный холл. Весть о случившемся вмиг облетела кафе, и хмельную вдову встречали всем народом. Мы с Наташкой выскочили на улицу, и громко выдохнули на мороз все то, о чем стеснялись даже думать.

Когда мы вернулись в зал, вся свита вилась вокруг Леры. На столе возвышалась бутылка вина.

— Пить не давать! — рявкнула я.

Массажисты притихли и сгрудились, словно стая рыбок — прилипал.

— И чтобы никаких таблеток! — приказала Наталья и погрозила длинным пальцем.

К полуночи все стали расходиться. Машины загудели и одна за другой отъехали от стоянки. Во дворе остались только родственники да близкие друзья.

— Чего стоим? — спросила я Наташку.

— Да вот! — кивнула она, — Никак не простимся!

Я обернулась и увидела причину всей задержки: Беляков неподвижно стоял у дверей, на шее у него висела Лера. В свете ночных фонарей она являла собой чувственность и праведную скорбь. Беляков покорно гладил ее по плечу и мерно покачивался на ветру.

— Ждет, пока он свалится, — сквозь зубы процедила Наташка, — Сейчас доломает последние ребра.

Я посмотрела Наташке в глаза и узнала в них ту же кромешную боль.

«Бедная!», — подумала я, — «Ничего не поделаешь, надо терпеть». Минут пять Лера мяла бока Белякову, пока не прибыло такси. Беляков разжал Лерины руки, погладил ее по голове и нырнул в темноту.

— Северо-запад — крикнул он, — Кто на северо-запад?

Маша с мужем шагнули к машине.

Я повернулась к Антону:

— Садись к своим, а я доеду с ребятами.

— Нет, — неожиданно резко ответил Антон, — Ты поедешь со мной!