К черту все!

К черту прошлое, настоящее, будущее! К черту весь мир!

И я сдавленно застонала, когда его пальцы расстегнули пуговицу, затем молнию и проникли мне под джинсы. Чуть не задохнулась, когда он бережно уложил меня на мягкий плед, когда наклонился и продолжил начатое. Жадные поцелуи, пламя в черных глазах, голод и страсть, пылающие в них. Томная улыбка, дрогнувшая уголки его губ. Чуткие пальцы, знающие, на какие точки нажать, чтобы унести меня в другую реальность.

Содрогнулась всем телом, прикусывая его губу, хватаясь за край его футболки. Жар внизу живота разросся, став почти невыносимым, и почти сразу взорвался горячим теплом. Охнула, обвила его шею руками и впилась в припухшие губы. Сладкие, желанные, любимые. Целовала их долго и ненасытно, цепляясь ногтями в спину, не в силах сопротивляться, пока меня не отпустило, буквально захлестнув волной напряжения.

С трудом оторвалась от его рта и безвольно упала на плед. Черт. Всего пара минут. Он играл на мне, виртуозно, легко, как на любимой гитаре. Просто пальцами, найдя нужный ритм и силу нажатия. Шумно выдохнула и закрыла глаза, не в силах больше контролировать свое тело. Сашка наклонился и поцеловал меня в лоб, потом в веки и в кончик носа. Ласково, нежно. Посмотрела на него и увидела улыбку, расплывающуюся на лице – довольную, ленивую, многообещающую и загадочную.

- Ты… ты… - Прошептала, хватая ртом воздух. – Что ты со мной делаешь?

Его горячее дыхание вызывало болезненные покалывания на коже, мне хотелось еще и еще. Прямо сейчас.

- А ты? – Темные глаза остановились на моем лице, блеснули какой-то особой нежностью и вновь вспыхнули желанием.

- Свожу с ума, - призналась, задыхаясь.

И опять сдалась. Без боя. Подарила ему всю себя, без остатка.

Его поцелуи стали чувственными, дыхание частым, движения замедлились, хватка рук на моей коже ослабла и сменилась ласковыми поглаживаниями. Он позволил мне раствориться в ощущениях, двигался медленно, показывая всю силу своей любви, а не страсти. Целовал, ласкал, раздевал.

Вся вселенная замерла, звуки затихли, остались только мы и два наших бешено стучащих сердца.

Чем дольше это продолжалось, тем сильней, казалось, я горю. Меня разрывало от желания, от дикой боли. Хотелось закончить это побыстрее. Пожалуйста. Еще. Еще сильнее, ярче, горячее. На траву полетела его одежда. Пора было заканчивать эту агонию, в которую превращалась эта долгая прелюдия. Наконец, он приподнялся надо мной, провел ладонью по талии. Сама не узнала свой голос. Издала сдавленный умоляющий стон и резко притянула его к себе.