– Забавная ты, - разливая бальзам, заметил Антон. Подал мне рюмку и кусочек сыра.

- За что пьем?

- За тебя.

Посмотрела в его сверкающие зеленым глаза, добрые, честные, глубокие. В такие хочется нырнуть с разбега и утонуть.

- Хорошо…

Не отрываясь от его лица, выпила залпом содержимое рюмки и чуть не взвизгнула. Даже слезы из глаз брызнули. Не успела сообразить, как смачно выругалась.

- Ой, прости… - Прошептала, выдыхая.

В горле полыхал огонь. Он спускался все ниже и ниже, и через секунду уже пытался спалить мой желудок.

- Красиво сказано, - прикладывая ладонь к груди, заметил Антон.

Ему, видимо, тоже беспощадно жгло внутренности.

- Прости, пожалуйста, я уже почти три месяца не выражаюсь. А тут просто вырвалось.

- Зато емко.

Зажмурилась, закусывая сыром.

- Не зря весь мир матерится по-русски. – Усмехнулась, глядя, каким милым он выглядит, пытаясь продышаться. - Ты извини меня, девушка, наверное, не должна так выражаться. Пытаюсь отучиться.

- Ну, иногда же можно.

- Наверное. – Облизнула губы, подбирая слова. – Ты прости, что оторвала тебя от дел. Мне просто было очень одиноко. – Он слушал так внимательно, периодически кивая и улыбаясь, что мне стало заранее стыдно за то, что собиралась сказать. – Хочу, чтобы ты правильно меня понял… На данный момент я могу предложить тебе только дружбу. Мои последние отношения… они были больными, неправильными, вытянули из меня все силы…

– Понимаю, о чем ты. – Его ладонь легла на мою. - Давай просто общаться – посмотрим, к чему это приведет.

Он пожал плечами и убрал руку. От меня не ускользнул печальный огонек, появившийся в его глазах.

– Встретились бы мы немного раньше, влюбилась бы в тебя без памяти. Но сейчас… моя душа настолько изранена, что даже не знаю, смогу ли я что-то чувствовать к кому-то когда-нибудь вообще… Извини…

– Это из-за него ты сегодня забралась в такую глушь одна и вымокла,