Слово «смирение» на современном Западе произносится совсем нечасто. Формально это понятие причисляется к добродетелям, но в действительности европейцы считают смирение грехом настолько тяжким, что отказываются слышать его грешное произнесение. Здесь существует свое обоснование: чрезмерное смирение вызывает леность и безответственность. Все же большинство психиатров, занимающихся латанием выбоин на автостраде современной жизни, готовы согласиться с тем, что разумная доза смирения послужила бы превосходным лекарством для подавляющего большинства граждан Запада.
Большинство китайских философов проповедовало смирение как добродетель, и большинство китайцев проявляет его в завидной для европейцев степени. Наравне с остальными человеческими созданиями они иногда грешат алчностью, вожделением и чрезмерным честолюбием. Но большинство из них демонстрирует редкий талант оставаться счастливыми людьми даже в нищете и страданиях. Они умеют отыскать радость в вещах, проходящих мимо внимания европейцев: интересные и смешные события, переживаемые людьми вокруг них, драмы, разворачивающиеся в жизни чьей-то семьи, наблюдение за птицами, цветами или даже пение сверчка. Осознавая, что завтра никогда больше не наступит, они радуются жизни сегодня. Они развлекаются соперничеством друг с другом намного меньше, чем люди на Западе, но это совсем не означает, будто китайцы пребывают в состоянии застоя. Перед китайцем постоянно стоит задача совершенствования предыдущих достижений, и упор при этом делается на повышение качества, а не увеличение количества.
Кто-то попытается нас упрекнуть в попытке идеализировать китайский традиционный образ жизни, и возможно, такой упрек небезоснователен. Но дело не в том, что смирение суть качество плохое само по себе, а в том, что его нельзя доводить до предела, следует обуздать чувством меры и гармонии, лежащим в самом стержне традиционной философии Китая.
Гармония в ее разновидности равновесия считается отличительным признаком китайца, закрепленной в традиции его национальной культуры. Это верно, будь то ученый, занимающийся классикой в традиционном ее виде, или же земледелец, возмужавший в каком-нибудь районе Китая, не тронутом штормами «вестернизации». Она проявляется в спокойной уверенности, ничего не имеющей общего с той настырностью, сопровождающей качество, которое на Западе называют «самоутверждением», а также в учтивости, граничащей с невозмутимостью. Вот вам, европейцы, настоящее завидное качество.
Откуда все это происходит? Не просто из каких-то нравственных трюизмов; в них заключается не просто способ мышления, а сам образ жизни китайца. И такой образ жизни происходит наряду с прочим через следование принципу