Ярослав сел на колени с левой стороны старика и стал раскачиваться вперёд и назад. Сначала это были небольшие покачивания, но вскоре он уже почти носом доставал земли. В этот момент он начал причет:

— Ы-ы-ы, — гудел Ярослав, будто рыдал. — Ы-ы-ы.

Всё это выглядело так натурально, что Богдан взаправду пустил слезу:

— И на кого ты нас покину-у-ул.

Ярослав обошёл кругом трижды тело старика и сел с правой стороны, символически хлопая его по щекам, будто пытаясь разбудить:

— Проснись, проснись, проснись, — повторял он.

Богдан тихонько подвывал, не спуская взгляда с глаз старика. Монеты посверкивали в пламени свечей. Тьма вокруг них замерла, будто в знак соболезнования утратившим товарища.

Ярослав снова трижды обошел покойного и сел слева.

— Ы-ы-ы, — завыл он.

— Ы-ы-ы! — завыл лес в ответ на голос Ярослава.

Вскоре вой раздался по всей округе: звучал и вблизи, и вдали.

— Что это? — испугался Богдан.

— Так лисица лиса сватает, не отвлекайся, — шикнул на него Ярослав.

— Ы-ы-ы, — повторил он снова, после чего обошёл покойника трижды, встав у его ног. Там он набрал в горсти земли и бросил трижды ею на тело.

Все вокруг смолкло. Тени заходили, мелькнуло что-то белое. Ещё раз. И снова. Чьи-то длинные белые руки тянулись по земле к телу Казимира.

Вой раздался снова, совсем близко. Множество бескровных узловатых пальцев из тьмы ползли к голове старика. Ярослав бросил в них монеты:

— Этого ещё не хватало. Поверили, видать, что помер-то… Мало шишигам Веньки, они и старика прибрать хотят…

— Ярушка, гони их, я не помощник сейчас тебе, нам бы лича поймать, а эти нам не к месту сейчас, мы их тут не ждали. А ну как они лича взглядом перехватят или между нами встанут. Ведь всё прахом пойдет…

Ярослав кивнул, перевёл дух и снова начал траурный обход. Осторожно, стараясь не ступать на тянущиеся отовсюду руки, он зашёптывал землю и бросал её в непрошенных гостей. У левого плеча старика он завозился, и невесть откуда высунувшиеся лапы дернули Казимира из света в тьму так, что голова старика оказалась теперь невидна для Богдана.

— Ярослав! — тут же завопил Богдан. — Потерял! Голову утащили!