— Да. Входите, пожалуйста!

Смуглый круглолицый мужчина с проницательным взглядом некоторое время молча рассматривал сотрудников. Потом, обратившись к Малхазу, сказал:

— Иди в отдел, найдешь там заказанную статью. Внимательно прочти ее и выправь. К вечеру чтобы было готово.

Когда Малхаз вышел, редактор вызвал секретаршу и велел никого не впускать до особого разрешения.

— Задание весьма деликатное и секретное… — проговорил он. — Я еще не знаю, как мы поступим в дальнейшем… но пока ни один человек не должен знать о нем. Итоги проверки докладывать только мне. Наша задача — выявлять серьезные недостатки и беспощадно бороться с ними. А взяточничество и протекционизм надо искоренять, не считаясь с титулами и заслугами, — редактор протянул Отару несколько листков. — Изучи обстоятельно и дай свои предложения. Когда начнешь проверять факты, чтоб каждый шаг согласовывал лично со мной. Я надеюсь, вам по плечу эта задача! — редактор встал.

«Кажется, в нашей жизни началась новая эра», — подумал Отар, прощаясь.

Он быстро прошел в свой кабинет, там сидел Малхаз, вычитывал гранки. «Хоть бы поскорее убрался восвояси», — думал Отар Чхиквадзе. Не терпелось поскорее прочитать бумаги. Больше двух лет у него не было серьезного задания. Он изголодался по работе, чувствовал, что теряет квалификацию и время, безделье разлагало и раздражало. И вот наконец! Сердце сладостно замирало в предвкушении интересного дела.

* * *

Утром Манучар брился с особым тщанием, что не осталось не замеченным женой.

— Видать, новую даму сердца завел?

— Как ты проницательна! — улыбнулся Манучар.

— Я не проницательна, а наблюдательна, — поправила жена.

— Не умаляй своих достоинств. Ты, как экстрасенс, проникаешь в мои даже самые тайные мысли, — беспечно шутил Манучар.

— У тебя по утрам хорошее настроение только тогда, когда вечером свидание, — злилась Додо.

— Значит, мне каждый вечер надо ходить на свидания! — не сдавался Баделидзе.

— Бессовестный! Из-за этой женщины ты стал притчей во языцех, — кричала Додо, она покраснела, покрылась пятнами и явно намеревалась закатить истерику. — Ты позоришь меня! Тебе нечего делать дома! Таскаешься где-то, являешься, когда вздумается! — распалялась она.

Но Манучар добродушно посмеивался:

— Не уступать же врагам выигрышную позицию.

— Врагов-то ты и радуешь! — Пыл Додо несколько поубавился, но она еще оставалась агрессивной. — Все только тем и занимаются, что сплетничают о нашей семье!

— Насчет всех ты слегка преувеличиваешь. — Манучар был неплохим психологом и без труда успокаивал жену.