Большое это дело, знаете, — когда тебя ждут…

Повезло… вашему папе.

Эх, Дарина Анатольевна… Вы не думайте, что я… Я и тогда так думал. Чем старше становлюсь, тем больше про это думаю… Фильм был тогда, в семидесятых, — про жен декабристов, не помните? Забыл название… Там одна актриса играла… наша, киевская, — Ирина Купченко… на вашу маму похожа… Я потом на повторный сеанс ходил, еще раз посмотреть, позднее уже… когда меня уже в архив перевели… Ну это так… Да…

Простите, что? Да, перевели. Доверили… Отца заслуга… Бухалова, это всё он. Восстановил мою… анкетную чистоту, тасскать, — до Москвы дошел, до своего начальства послевоенного… всех поднял, кто еще жив был — кто, значит, в курсе был… моего усыновления… У меня же до этого в послужном списке все было в порядке, до музея… И кто бы подумал — музей! Такое будто бы спокойное место, контингент в основном женский… А оно вон как обернулось. Ну перевели. С оперативной работы, с людьми, — на работу с документами… Оно и к лучшему, как потом оказалось. В жизни часто так бывает: думаешь — всё, конец, а потом видишь — а оно еще и к лучшему… У меня же это второй раз подряд… вышел. С вашей мамой — сразу после той еврейки. Но тут уж я сам, по собственной инициативе… Не стал открывать дело, так и в рапорте написал — нецелесообразно, тасскать… Характеристику ей дал… Шеф прочитал — рассердился: ты, говорит, рекомендацию в партию ей даешь, что ли?.. Но все-таки затормозили, не дали ходу… Передумали. А крючок уже был закинут…

Это еще Никушки тогда не было. Она позже родилась. А вы уже в школу ходили… Такая была… худенькая девочка, бледненькая, — я однажды видел, как ваша мама вас из школы забирала… Сейчас бы не узнал!… Ни за что. По телевизору первый раз как увидел — не может быть, думаю…

Да, такие дела…

Знаете, в армии — там просто, там есть четкая граница: вот дом, а вот — работа. И агрессия четко локализуется во времени: семь утра — строевая подготовка, что не так — сапогом в морду… Ик!.. Извините… С тестем моим утром в выходные лучше было не заговаривать. В НКВД, при Сталине, ночью работали — тоже по этой схеме… А в наше время уже не получалось. Отец мой, Бухалов, — он еще старой закалки… Он же с бандеровцами воевал… И с мертвыми с ними воевал, им всю жизнь потом… доказывал… меня растил, чтоб злее был… А карьеры-то делались уже не злостью, не агрессией… Избранность — вот что держало на службе! Чувство причастности… к святая святых державы… великой державы, перед которой весь мир дрожит. Сила! Таинство власти, говорил этот… директор института одного московского, выступал у нас недавно… Таинство, да! В юности это гипнотизирует, может заменить… и дом, и семью… А потом один такой толчок — и ты оказываешься… голый. Голый. И не нужно тебе, оказывается, ничего — только чтоб тебя любили… чтоб ждали тебя — вот так… Даже из психушки… Ик!.. Даже зная, какими у нас из психушек выходили… Я же ей рассказал. Матушке вашей. Предупредил…