– Спокойно, – тихо произнес Томас. – Все в порядке. Давайте…

– Идиоты! С такими вещами не шутят! Не надо приглашать их в дом! Думаете, им обязательно дожидаться всяких там опухолей, рака и так далее? А вот и нет! Они могут вселиться в любой слабый ум!

– Вроде твоего? – Амина в ярости посмотрела на мать.

– Эй! – прикрикнул на нее Томас, но было уже поздно.

Камала зажала рот рукой, развернулась и выбежала из кухни. Через несколько секунд хлопнула дверь в спальню родителей, да так громко, что стены задрожали. Амина обернулась к отцу, устало оперевшемуся руками о кухонную стойку.

– Пап, она это не всерьез! Она просто…

– Не смей так говорить с матерью! – побагровел тот.

– Я всего лишь хотела…

– Ей и так тяжело!

– Вообще-то, нам всем тяжело!

– Она твоя мать!

Смутившись, Амина упрямо опустила взгляд. Она никогда не знала, что именно вызовет у Томаса очередной приступ преданности Камале, но когда это происходило, он становился абсолютно непреклонным, будто все его проступки можно было простить за один-единственный акт верности.

– Ладно, – тихо произнесла она.

Плечи отца немного опустились, и он печально обвел взглядом кухню.

– А куртка? – спросила Амина, но Томас молчал, и морщины на его лице внезапно показались ей еще глубже. – Акил у тебя попросил?

– Нет.

– Ты сам решил отдать ее?

– Я его не видел.

Амина погрузилась в молчание. Она была удивлена его ответом и внезапным ощущением разочарования.

– Но тогда почему…