Охотничий домик посередине большого поля неизвестно для кого был построен, неизвестно когда брошен. Неизвестно, кому в голову пришло во время оно охотиться в Игоревом Сторце – и на кого. Крупные звери не водились, мелкие водились редко и, упустив одного зайца, следующего нужно было ждать сутки.

Восемь лошадей привязали к косякам, к ставням, к крыльцу. Лошадям явно не нравился Игорев Сторец, а трава у них под копытами была такая, что есть ее, скорее всего, было нельзя. Они и не ели.

Отсчитав восемь шагов от южного угла западной стены, и еще семь под прямым углом к этой линии, Горясер воткнул сверд вертикально в землю. Ветер усиливался, сумерки начали сгущаться. Двое из его спутников, вооруженные короткими лопатами, начали копать землю рядом со свердом. Остальные присели у южной стены, частично защищавшей их от ветра. Можно было скрыться в домике, но дверь оказалась заколоченной, а домики, простоявшие полстолетия с заколоченной дверью, редко отличаются приятностью интерьера.

Через некоторое время двое с лопатами присоединились к остальным, сели у стены, и следующие двое продолжили работу.

– Глина сплошная, – пожаловался один из только что работавших. – Глина да щебень какой-то. И замерзшее все. Эдак мы долго провозимся.

– Время есть, – сказал Горясер.

– Костер бы развести.

– На таком ветру? Всю морду искрами засыплет.

– Никаких костров, – отрезал Горясер. – Нас никто не должен видеть, неужто непонятно?

– Да кто сюда придет на нас смотреть?

– У меня в мешке бжевака осталась, кто хочет бжеваки?

– Лучше бы прихватил что-нибудь посолиднее.

– Я прихватил, вы же по дороге все и слопали.

– Идет кто-то.

– Где?

– А вон.

По полю к домику приближалась фигура, отчетливо видимая в только что занявшихся сумерках. Фигура шла спокойным шагом, не выражая ни враждебности, ни дружелюбия.

– По-моему, это не входит в твой план, Горясер.

Горясер поднялся. Фигуру и домик разделяло двести шагов. Можно пойти навстречу. А можно просто подождать, пока фигура приблизиться – а она, фигура, именно к домику идет, больше здесь идти не к чему – и выяснить, что ей, фигуре, надо. Раз идет – значит, что-то надо. Правда, идет она сюда, фигура, не на радость себе, поскольку придется ее положить на место того, что они сейчас откапывают, и закопать. Но сперва посмотрим, что надо.

Фигура приблизилась на сотню шагов. Порыв ветра пригнул редкие сгустки травы на поле, а когда он стих, один из сидящих у стены вдруг завалился на бок. Из горла у него торчала стрела. И тут же другой, со стрелой в груди, не успев даже охнуть, тоже завалился. Следующую стрелу отбросило чуть в сторону порывом ветра. Все были теперь на ногах, все кинулись к углам, и двое до углов не добежали – упали со стрелами в шеях. Горясер, стоявший ближе всех к углу, метнулся за него, а следующий за ним упал со стрелой в спине. Через мгновение упал один из копавших. Второй бросил лопату и заметался, и догадался броситься на землю, но не успел.