Горясер, припадая к стене, добежал до следующего угла и повернул. К шее приставили лезвие.

– Спешишь? – спросил Ликургус. – А ты не спеши. Дело есть.

– Какое дело? – осторожно спросил Горясер, косясь на клинок. – Э! Да мы знакомы! Яван?

– Не радуйся, чего ты так обрадовался.

– Я готов поделиться. С тобой и с тем, кто там идет.

– Я бы очень удивился, если бы в данном своем положении ты не был к этому готов. Хоть это ничего и не изменило бы в твоей судьбе.

– Веревка в мешке? – спросила Эржбета, выходя из-за противоположного угла.

– Да, – сказал Ликургус. – А ну, Горясер, протяни-ка руки свои назад и соедини-ка их за спиной. Сделай вид, что ты важный очень человек.

Эржбета связала Горясеру руки.

– Домик заколочен, – сказала она.

– Расколотим. Тут где-то были лопаты. Дать тебе сверд?

– Не надо. Если нужно, я его одними ногтями разорву. Начиная с глаз.

Ликургус вложил сверд в ножны и пошел подобрать лопату. Доски были старые, гвозди ржавые, легко поддались. Прихватив походную суму Горясера, он вошел в дом. Внутри все оказалось покрыто толстым слоем отчаянной застарелой пакости, пахло затхло.

– Веди его сюда, – позвал Ликургус, дождавшись интервала между порывами ветра.

Эржбета завела маленького юркого человека в домик. Горясер не упирался. Ликургус попытался прикрыть дверь – она упала с петель. Тогда он просто прислонил ее ко входу. Ветер дул с другой стороны. Порывшись в своей собственной походной суме, Ликургус вынул и без труда зажег свечу. Эржбета отвела Горясера в угол и, прислонив его к стене, взяла у Ликургуса свечу. Капнув воском на покрытой пакостью стол, она установила свечу на поверхности.

– Что вам нужно? – спросил Горясер, наблюдая за действиями странной пары. – Я предлагаю дележ. Вы согласны? Не согласны?

Ему не ответили.

– Если не согласны, объясните хотя бы почему, – потребовал он, понимая, что это конец.

– Ты мне дом сжег, – сказал Ликургус. – Мне теперь людей на званый обед пригласить некуда.

– Это все? За дом возьми себе, сколько сочтешь нужным.