– Это не ваше дело! – сразу же заорал продюсер.

– Слушай, он с каждым разом становится все хуже и хуже, – заметила Рита.

– А вы что хотели, чтобы я радовался каждый день, глядя на вас?! – возмущенно прошептал продюсер.

– Так почему вы тогда не выпустите нас?! – спросил дядя Абрам.

– Не могу! – простонал продюсер. – И даже не задавайте таких глупых вопросов!

– А если б мы не были глупыми, разве бы мы выжили! – засмеялся дядя Абрам.

Рита отлично почувствовав мысль дяди Абрама, тоже захохотала.

– И охота вам хохотать?! – недовольно пробормотал продюсер. Но они его уже не слушали, они наслаждались взаимным смехом как притяжением друг друга, их глаза блестели, губы растягивались в блаженной улыбке, а души взмывали вверх невидимыми птицами.

Хохот стоял просто невообразимый. Они словно заражали друг друга этим жизнерадостным смехом, и чем больше, и громче они смеялись, тем недовольнее звучал шепот безумного продюсера.

– Знаешь, Рит, а я догадался, что такое асимметричность, – сквозь смех и слезы выговорил, наконец дядя Абрам.

– Ну, и что она такое?! – все еще хохотала Рита.

– Асимметричность это проявление божественной влюбленности в человека, – сказал, уже не смеясь, дядя Абрам. Рита тоже перестала смеяться.

– Какой ты умный! – восхищенно поглядела она на него и обняла.

– А я еще и не то могу выдумать! – похвастался дядя Абрам и он снова громко захохотали.

– Идиоты! Олигофрены! Болваны! – простонал продюсер. У него уже явно начиналась истерика.

– Вас двое, а я один, – всхлипывал он.

– А кто вам мешает завести себе друга или подругу?! – спросил с улыбкой дядя Абрам.

– А вы и есть мои друзья! – ошарашил их продюсер.

– Ну, ни х*ра себе, удивленно присвистнула Рита.

– Вот это фрукт, – согласился с ней не менее шокированный признанием продюсера дядя Абрам.