— Мне они кажутся великолепными, — торопливо заговорил Крис, видя, что я молчу. — На эти работы меня натолкнули твои фотографии, которые я совершенно случайно обнаружил.

Тут я вспомнила, что, действительно, в прошлый мой приезд в Токио господин Кобаяси попросил меня участвовать в фотосессии. Его друг был профессиональным фотохудожником. И часть работ были выполнены с использованием техники шибари. Видимо, Крис в мое отсутствие обнаружил именно эти фотографии.

— Прости, Таня, — сказал он. — Я так тосковал по тебе, что захотел увидеть твое милое личико хотя бы на фото, вот и нашел. Случайно получилось. И мгновенно вдохновился.

Я внимательно смотрела на картины. Они были необыкновенно хороши. Но я, глядя на свое искаженное мукой лицо, на веревки, врезающиеся в кожу, неожиданно почувствовал неизъяснимый ужас. И разрыдалась, закрыв лицо руками.

— Дурак! Какой же я дурак! — в отчаянии закричал Крис и забегал по комнате, пиная картины ногами.

Потом он упал передо мной на колени, схватил мои руки и отвел их. Его лицо побледнело до голубизны.

— Прости! — прошептал он. — Что я наделал?!

Я встала и ушла в ванную. Там, закрывшись, долго рыдала, не отвечая на настойчивые просьбы Криса впустить его.

Но когда успокоилась и отправилась спать, то, поворочавшись с боку на бок, не выдержала и позвала Криса. Он мгновенно заглянул в спальню, как будто сидел у двери.

— Ложись со мной, — попросила я. — Не могу уснуть. Разница во времени и все такое, понимаешь?

Он молча кивнул, не сводя с меня глаз. Потом быстро разделся и нырнул под одеяло.

— Ты простила меня? — тихо спросил Крис, прижимая меня к себе.

— Не за что, — ответила я, с удовольствием ощущая тепло его тела. — Я тебя понимаю. Эти работы настолько хороши, что ты не мог не похвастаться ими, забыв обо всем, как истинный художник.

— Mon Dieu! — прошептал он. — Никто так меня не понимал. Никогда. Но как я мог? Я сделал тебе больно. И обещаю, что ты их больше не увидишь.

Я отстранилась и испуганно посмотрела в его серьезное лицо.

— Что ты задумал? — строго спросила я. — Оставь эти картины в покое. У них уже своя, отдельная от нас жизнь. У меня просто реакция, психика начала расслабляться, вот и плачу по любому поводу. Это пройдет.

Крис обнял меня. Я закрыла глаза, ерзая и устраиваясь удобнее. Но услышав, как участилось его дыхание и почувствовав его скользящие пальцы на своем теле, внезапно ощутила необычайно сильный приступ желания. Я замерла, не веря себе. Крис гладил мое тело, его губы нежно коснулись моей шеи. И я поняла, что уже изнемогаю. Я развернулась к нему, обняла и припала к губам. Крис мгновенно откликнулся. Он застонал и «нефритовый стебель» скользнул в «яшмовые ворота».