— Может, я уеду на недельку, — неуверенно ответила я.

— Домой? Правильно! А то родители с ума сходят, — одобрила Лиза.

— Посмотрим, — уклончиво сказала я.

Мы зашли в кафе, потому что Лиза очень хотела черный кофе. Я взяла себе капучино и пирожное. Но вкуса почти не чувствовала. Странная апатия навалилась на меня. Я хотела почему-то лишь одного: вернуться в квартиру, прижаться к Крису и ни о чем не думать.

«Нужно уехать и взять его с собой, — думала я, помешивая ложечкой пену в чашке и наблюдая, как Лиза высыпает из бумажного пакетика сахар в кофе. — Это должно помочь. Сегодня же выясню насчет билетов. А вот в родной город, нет уж, увольте! Родители все равно буду расспрашивать. И смотреть так же жалостливо, как сейчас смотрит на меня Лиза».

Когда мы приехали в больницу, Тим встретил нас в коридоре, стоя у окна. Одна нога у него была в гипсе, лицо все еще отекшим. Часть лба и всю левую щеку закрывали марлевые повязки. Тим сильно похудел, и синий больничный халат болтался на нем как на вешалке. Увидев нас, он попытался улыбнуться. Я не выдержала, слезы потекли по лицу. Он испуганно на меня глянул и сказал охрипшим голосом:

— Привет, Танюха! А ты отлично выглядишь!

— Здравствуй, — всхлипывая, ответила я и поцеловала его в синюшную отечную щеку.

— Вот оно, лучшее лекарство, — пробормотал он и улыбнулся, тут же поморщившись.

— А ты почему не в палате? — строго спросила Лиза. — Тебе же предписан полный покой.

— Так, вышел пройтись и пособлазнять молоденьких медсестер. Хотя стриптиз я им каждый день устраиваю… на процедурах, — хихикнул он. — Моя попка пользуется особым успехом. Правда, она вся в синяках от уколов, зато ежедневно ее протирают спиртом, и нежные девичьи пальцы касаются моей задубевшей кожи.

— Ты неисправим, — улыбнулась я сквозь слезы.

Тим перестал говорить, посмотрел на меня, и неожиданно его синие глаза повлажнели.

— Таня, ты простишь меня когда-нибудь? — тихо спросил он. — Ведь первопричина всего этого — я!

— Прекрати, — сказала Лиза. — Ты-то тут причем?

— А кто? — хмуро ответил он. — Рита прекрасно это поняла и даже не захотела вернуться. А, значит, не простила. Как она, кстати?

— Отлично, — ответила я. — И никто тебя не винит. Просто Ритка решила стать настоящим профессионалом. И если ей представилась возможность стажироваться в Японии, то почему она должна ее упускать?

— Это правда? — тихо спросил Тим, внимательно на меня глядя.

— Конечно. А ты что подумал? Не волнуйся, приедет твоя красавица. Мы договор на полгода подписали. Ты позвони ей и сам все спроси, если мне не веришь.