— Хорошо, идём, — я взяла его за руку. — Только обещай не ругаться?

Заметив наше приближение, Лёха поспешно натянул рубашку на голову, при этом поясница его оголилась, выставив на обозрение два здоровенных синяка узких и длинных, как будто его приложили о лестницу.

Тифон подошёл, похлопал его по плечу:

— Да ладно, не стесняйся, покажи личико, — а когда тот, с виноватой улыбкой всё же выглянул из-под своего укрытия, с чувством выдохнул:

— Красавчик! Давно я тебя таким не видел.

— Можешь без нравоучений?

— Тебя бесполезно учить.

— Блин, Тиф, всё должно быть по справедливости. Если бы я позарился на чужую тёлку или жену, было бы по-честному, пусть и вчетвером на одного.

— Да уж вижу, что не спарринг, — Тифон злорадно ухмыльнулся.

— Чё ржёшь?

— Басню вспомнил. Стрекоза и муравей. Попрыгунья Стрекоза лето красное пропела, оглянуться не успела, как зима катит в глаза. Катит в глаза — это прям про тебя.

Лёха отправился мыться и «зализывать раны», а мы на завтрак.

Амелина в ресторане не оказалось, но я решила, что не собираюсь потакать его выходкам, бегать и искать. Пообижается, успокоится. Сколько раз проходили такое.

В любом случае, мы собирались сегодня уехать и выяснять отношения можно было по дороге. Я даже подумала, что амелинский театрально-драматический кураж отлично скрасит утомительную поездку. Представила трагичный плейлист, стихи, завуалированные упрёки, нежность и нерв, небольшую, но страстную потасовку, психоделические истории, метафоры и, после того, как я его, в конечном счёте, покусаю, мы помиримся и счастливые доберемся до Капищено.

План мне понравился, и я решила, что затягивать с отъездом не стоит.

Как только мы с Тифоном с подносами полными еды сели за столик, пришёл Ярослав.

Чистенький, утренний, сияющий, во всём белом. От него пахло хорошим одеколоном и грейпфрутом. Чёрные волосы были аккуратно причёсаны. Часы на руке ослепительно блестели.

Как ни в чем не бывало он подсел к нам и, внимательно изучив содержимое наших тарелок, сказал:

— Увидел рожу Криворотова, чуть со смеху не умер. Ты хотела научиться драться, Тоня? Теперь понимаешь, чему этот, — он кивнул на Тифона, — может научить?