— Пожалуйста, Макс, — взмолилась я. — Сделай что-нибудь. Я одна не справлюсь. Ты же на самом деле хороший. Добрый. Ты нас от Нильса спас.

— Это я тебя от него спас.

— А меня? — растерянно удивилась Зоя.

— Тебя я спас от себя, — Макс тихо улыбнулся. — А это гораздо больший подвиг, между прочим.

— Ребят, — сказала Зоя по-деловому. — Давайте без паники. Вам нужно объединиться. Нам нужно. Втроём. Когда мы команда — мы сила. Тифон всегда так говорит. В этой ситуации есть два выхода: рассказать всё честно Артёму, тогда запись потеряет свой смысл. Или же уничтожить её. Здесь уничтожить. Пока они не успели уехать и переслать кому-то ещё. Если первый вариант вам не подходит, остаётся только выкрасть у них телефоны и стереть запись. Это сложно, но возможно.

Зоя рассуждала очень здраво, дельно и, в отличие от нас с Максом, хладнокровно.

— Съемки растянутся ещё на два-три дня. У нас есть время подумать. В конце концов, если раздобыть этот наркотик, который Нильс нам подмешал, мы бы могли их всех усыпить.

— Всех-всех? — скептически переспросил Макс. — Весь дом? Потому что иначе это будет очень палевно.

— Я не настаиваю, — Зоя встряхнула волосами. — Просто говорю, что выход должен быть.

— Давайте ещё немного подумаем. Бывает, что для правильного решения нужно просто время, — это я сказала, в основном, для самой себя, чтобы как-то успокоиться и не впасть в отчаяние от иррациональности происходящего.

— Хорошо, — согласился Макс. — Я подумаю.

На этом мы разошлись и весь оставшийся вечер изо всех сил делали вид, что всё в порядке.

Глава 28

Глава 28

Тоня

Наутро кровать Амелина оказалась пуста. Когда он встал и спал ли вообще — оставалось загадкой, однако рюкзак мирно лежал на стуле.

Было десять. Он вполне мог отправиться на завтрак. Быстро умывшись, и стараясь не обращать внимания на ноющую ногу, я выползла на улицу с мыслью о том, что сегодня нам предстоит уехать.

Шла не спеша, прихрамывая, и со стороны наверняка напоминала старого покалеченного пирата, но заметив в глубине парка, на ступенях ремонтируемой сцены яркое голубое пятно, ускорилась. В том, что это была Лёхина клетчатая рубашка, сомнений не было.

Я подошла. Лёха сидел свесив голову, широко расставив ноги и опершись локтями о колени, а когда посмотрел на меня, я ахнула. Оба его прекрасных синих глаза светились на фоне огромных лилово-фиолетовых кругов. Таких ровных и аккуратненьких, словно над ними поработал профессиональный гример. На переносице красовалась ссадина. На подбородке тоже. Футболка на груди была закапана кровью. Карман рубашки порван. Кулаки разбиты.