Маркова не цепляло ничего. Он, в отличие от Дятла, был просто вредный и спорил, в основном, из чувства противоречия. Отстаивая любое противоположное мнение.

Девчонки же сошлись моментально. Как будто всю жизнь знали друг друга. Возились, шушукались, хихикали, подначивали спорщиков, кокетничали, кормили друг друга сладкими кукурузными хлопьями, фотографировались и немного ныли из-за жары, но это в основном Нина.

От всей их веселой, возбужденной кутерьмы создавалась беззаботное ощущение праздника.

Учившийся в медицинском колледже Якушин сказал, что он давно привык к такому, но у всего есть обратная сторона, а поймав любопытный взгляд Дятла, охотно пояснил, что когда девчонок много, они наглеют, перестают тебя стесняться, обсуждают всякую женскую фигню, о которой ты знать не хочешь, но всё равно вынужден слушать, и разговаривают на каком-то другом языке, отчего в твоей голове появляются глупые и совершенно ненужные словечки типа: шиммер, плампер и бралет.

Марков ему искренне посочувствовал, а Дятел, похоже, всё равно завидовал.

Так легко и без каких-либо ненужных приключений мы доехали почти до самого Капищено. Мои сомнения в том, что я туда, наконец, попаду рассеялись. И я уже начал представлять лица Тифона, Лёхи и Зои. Как они удивятся. И как вообще пройдет эта наша встреча.

Помирились ли они? Что скажет Тифон про картину? Что скажет Артём про Гашиша? Понравится ли Зое Настя? А Насте Зоя? Не знаю зачем, но мне хотелось, чтобы они подружились, ведь смогла же подружиться Настя с Сашей и та, кажется, совсем не обиделась на меня, а если и обиделась, то виду не подала. Наверняка нам ещё предстоял какой-то разговор на эту тему, но я не переживал.

Не хотел вообще ничего загадывать наперед.

Было здорово вот так просто ехать навстречу неизвестности, наслаждаясь движением и свободой. Радоваться лету, хорошей погоде, смеющимся сзади девчонкам, бабушкам, торгующим яблоками и цветами на обочине, луковым чипсам, которые можно было есть сколько угодно, доносившемуся запаху Настиных духов. Радоваться не допекающему меня Дятлу и гордиться тем, что он у меня такой умный.

Радоваться, что везу Тифону эту загадочную картину, не продав её и не обменяв на своё освобождение. Радоваться себе, что я не безнадёжный, не жалкий и не безвольный, и что хоть немножко, но тоже на что-то способен. И пусть я и не Тифон, и никогда им не стану, но во мне тоже есть много всякого хорошего и важного. Об этом знает Дятел, и Настя теперь тоже знает, а главное — я сам. Знаю, что у меня тоже есть сила. Своя собственная. Единственная и неповторимая. Великая Вселенская сила моей собственной жизни.