– Во-во. Ирма, кстати, придёт? – это их третья подружка. Вместе с Дашкой в музыкальную школу ходит. Только Синицына – на фоно, а Ирма – на скрипке играет.

– Не, не придёт. Сказала, к концерту готовиться будет, – вздохнула подруга и тоже взяла пирожок.

Афанасьева пристально посмотрела на подругу. Та посмотрела на пирожок слева-справа, словно выбирая место, достойное её внимания, и смачно вцепилась. Ни следа волнения, переживания и прочих душевных мук. Машка почувствовала, что звереет от любопытства.

– Чего к тебе Истомин сегодня подходил? – не выдержала она.

Дарья от смущения перестала жевать. Нахмурилась и покраснела.

– Паша? В кино звал.

– Ого! – Машка округлила глаза в ожидании продолжения. Но подруга молчала, как рыба, собираясь вцепиться в пирожок с другой стороны, ближе к варенью. – А ты чего?

Та смутилась ещё больше, щёки заалели, на шее появились красно-бурые пятна.

На плите шумно засопел чайник. Дашка бросила на потрёпанную клеёнку откусанный пирожок, соскочила с табурета, заставив его жалобно скрипнуть, и, схватив с полки две кружки, сунула в них треугольные пакетики с заваркой. Залила кипятком.

– Накрыть у тебя есть чем? – повернулась она к Маше.

Та как заворожённая следила за действиями подруги, вздрагивая от грохота, их сопровождавшего.

– Чего? – переспросила она.

– Накрыть кружки есть чем? – Дашка кивнула на две цветастые ёмкости, над которыми ароматными струйками поднимался пар. – Плохо заварится…

Мария выдохнула:

– Синицына, ты заколебала уже! Нормально всё заварится! Чего ты Пашке сказала-то?!

Подруга выразительно замерла, неуклюже вытянув шею, из-за чего стала походить на гусыню:

– Сказала, что занята: уроки у меня.

Она исподлобья посмотрела на одноклассницу: округлившиеся глаза, открытый рот, из которого торчит кусок недоеденного пирожка, на носу назревший до красноты прыщик, остановившийся взгляд. Ещё понятно, что остановился он на ней, Дашке. При чём, с выражением полного и бесповоротного сочувствия.

– То есть к тебе подошёл парень, по которому ты сохнешь с шестого класса, позвал тебя в кино, а ты сказала, что у тебя, блин, «уроки», и отказалась? Так? – Дашка виновато кивнула. Афанасьева с шумом проглотила пирожок. – Ты вообще нормальная?

Она села верхом на стул, упёрлась острыми локтями в светлый пластик, по-прежнему не сводя недоумевающего взгляда с подруги.