Но бежишь ты не от проблем, а от себя.

Ведь там, в той теплой и уютной квартире, — жена и ребенок, твоя жизнь и душа, тепло и энергия, благодаря которой ты живешь…

Когда приходят такие мысли, начинаешь злиться. И понимаешь, что виноват сам. И злишься как бы на себя. Но признаваться, даже самому себе, в этом не хочется. Поэтому просто идешь, зло пиная этот излишне белый, чистый, невинный снег…

* * *

В окне на десятом этаже будет всю ночь гореть свет. Как маячок. Вдруг он заблудился, но увидит и придет.

Вокруг идущего в неизвестность будет разлетаться в стороны снег, пар от частого дыхания будет бурно клубиться.

Он будет долго и упрямо идти, пока не осознает, что все проблемы идут вместе с ним. Внутри. И ждут, пока он не остановится и не разберется со всем. Пока не уткнется в любимое плечо, зароется в ее волосы и не вдохнет их аромат… он не станет спокойнее.

Только как жаль, что к маяку, который ему так верно светит, он повернут все время спиной…

Цените родное тепло рядом. И не бегите от себя. Найдите смелость заглянуть себе в душу. Там все ответы.

Мужчина

Вот он стоит весь из себя, в костюме, который сшит специально для него и немного мал. Чтобы обязательно подчеркнуть накачанную фигуру, выпирающие мышцы. У него даже взгляд такой, будто он одолжил всем присутствующим по $10 000, но великодушно простил долги. Обязательно что-то держит в руке, согнутой в локте. Деловито. Бокал, или телефон, или ключи от машины. Неважно, ключи от «ланоса» или «ренжа». Важен взгляд, полный осознания собственной значимости. Открытый лоб, челки не будет. И чем глубже вечер, тем сильнее будет расстегнута рубашка под пиджаком. Пара пуговиц сверху случайно разойдутся, показывая ширину шеи, ой, простите, души, и выставляя напоказ толстую цепочку то ли из серебра, то ли из белого золота. Тут скромность подчеркнута всем, чем можно. Кроме часов.

А еще у него нет шеи, даже в расстегнутой рубашке. Есть голова, и она сразу же переходит, под трапецией накачанных и обколотых, чтоб быстрее росли, мышц, — в туловище. Руки слегка растопырены, как и ноги. Они же тоже накачаны. И нужно дать это всем понять немного переваливающейся, вальяжной походкой. Не забываем: каждому было подарено $10 000! И говорит он так безапелляционно, будто вчера защитил докторскую по квантовой физике, психологии отношений и рынку ценных бумаг одновременно.

Звуча своим басистым голосом (даже если на самом деле это хрупкий тенорочек, иногда срывающийся и страшно падающий в сопрано), он говорит уверенно и немного медленно. Будто слова имеют значение в его исполнении. Иногда — имеют. Все очень взаимосвязано, обратно пропорционально: чем сильнее накачан / прилизан / начесан / напудрен / выхолен / заносчив — тем меньше веса в словах, и наоборот. Странная закономерность, но она есть. И если вы знаете тех, выглядит как Аполлон Бельведерский (хорошо-хорошо, я лично видела скульптуру — тоже не впечатлена. Тогда — как Арнольд Шварценеггер в молодости), и при этом харизматичен и умен — это, скорее, исключение, нежели правило.