— Сколько лет этому карапузу? — спросил Бэрри.

Пинки заглянула ему через плечо и надела очки.

— Это Ронни, — сказала она. — В тот день ему исполнилось два годика. Он не в нашу породу: вылитый Мак Коу. Переверни страницу, там мистер и миссис Мак Коу — свекор и свекровь моей Вивиан — у себя на веранде. Вот они. Видишь, какие у мистера Мак Коу большие уши? У Ронни точно такие же. А девчушка на коленях у мистера Мак Коу — это его внучка, Сью. Она дочка Тома Мак Коу, того, который попал в автомобильную катастрофу. Я тебе рассказывала.

— Да, — сказал Бэрри. — Помню. А это кто?

— Это просто наши знакомые, Гаррисоны. Чудесные люди. У них сын погиб в Корее. А эта девушка — их дочь. Она замужем. Слушай, я не хочу тебя торопить, но время идет. Если ты хочешь поспеть на студию к семи, пора подумать о такси.

— Черт, — сказал Бэрри.

Он захлопнул альбом и посмотрел на часы. Пинки была права. Времени — только-только, чтобы привести себя в порядок, хватать такси и ехать на студию. Он спустил свои длинные ноги на пол и сел на кушетке.

— Я просто не могу тебе передать, Пинки, — сказал он, — как много все это для меня значит.

— Я рада, — сказала она. — Приятно встретить старого друга.

Бэрри вымыл руки, причесался, провел рукой по подбородку, на котором уже показалась щетина. Когда он приедет на студию, придется Слипу им заняться. Потом он наклонился и поцеловал Пинки.

— Все было замечательно, — сказал он. — Просто замечательно.

Она открыла дверь квартиры и выглянула на лестницу.

— Да, вот еще что, — сказала она ему. — Не говори никому, где ты был и с кем. Когда женщина живет одна, ей надо быть осторожной. Если пойдут разговоры, как я буду людям в глаза смотреть?

— Я никому не скажу, Пинки, — заверил ее Бэрри.

— Я всегда считала, что незачем рассказывать детям, что мы знали друг друга в Херн-Бэй, — продолжала Пинки. — Пару раз чуть было не рассказала, потом сочла — ни к чему. Они бы решили, что я выдумываю. Так ничего и не сказала. Но если ты, конечно, захочешь как-нибудь зайти, я всегда буду рада тебя видеть.

— Спасибо, Пинки, — сказал он.

— В «Серебряной туфельке» нас никто не видел, — сказала Пинки. — Телефонист спал. У меня там хорошая работа, не хотелось бы ее терять.

— Да нет, зачем же? — сказал он. — Что за ерунда! Послушай, ты мне не дашь на такси?

— Я тебе дам пять долларов, — сказала она. — Тут больше не будет. Если останется, сдачу оставь себе.

Пинки вызвала такси со стоянки рядом с домом, и, когда Бэрри спустился, машина уже ждала. Узнав Опасного мужчину, шофер улыбнулся, открыл дверцу, и Бэрри забрался в машину.