— Делает вид, что это его не касается, — буркнул Феликс.

Рафинад приподнял веки. Его взгляд проплыл по кабинету и остановился на генеральном директоре.

— Да, да, — повысил голос Феликс. — Ночами надо спать, Рафаил Наумович, а не отсыпаться в «сенате». Чем вы занимаетесь ночами?

— А вы не знаете? — улыбнулся Рафинад.

Так, пожалуй, улыбался только он — улыбка тянулась наискосок, от уголка губ к глазам, как бы разделяя лицо на две половины — веселую и печальную.

Феликс отвел взгляд к чисто вымытым стеклам, забранным в узорную решетку. Только что была приличная погода, ласкалось солнце, и вот, пожалуйста, в стекло горстями метало снежную крупу.

— Да, развезло, — произнес Толик Збарский. — А на Московском у меня цемент открытый.

— Так чем же вы занимаетесь ночами, Рафаил Наумович? — проговорил Чингиз.

— Всем, только не тем, чем надо, — не выдержал Феликс.

— Ночью я занимаюсь чем хочу, ночью у меня полный плюрализм, — ответил Рафинад.

— Анатолий Борисович заканчивает строительство магазина, а мы до сих пор не знаем, чем торговать, — продолжал Феликс.

— Как так? — поднял голову от газетной страницы Гордый.

— А так. Дорман связал нам руки, — пожал плечами Феликс. — Как бы ему не пришлось выплачивать неустойку из своего кармана.

— Хоть сейчас! — воскликнул Рафинад.

Он встал, сделал несколько шагов и положил перед Феликсом пакет, из которого выскользнули акции американской компании «Ай-Би-Эм».

Оставив свои стулья, все столпились вокруг генерального директора, рассматривая долгожданные бумаги, которые давали формальное право заниматься продажей компьютеров как изделиями собственного производства.

— Ну, молодец, — радовался Феликс. — Надо позвать нашего юриста, пусть и она полюбуется, — он потянулся к селектору.

— Не надо сейчас… посторонних, — вмешался Гордый.

— Ах, да, — нахмурился Феликс. — Что ж это он запаздывает, наш Геночка Власов.

— Значит, с профилем торговли на Московском шоссе все ясно, — вернулся к разговору Збарский. — Надо заказывать интерьеры.