— Да. Со мной сотрудник. Временно, пока найдет себе угол.

«Что ей надо от меня? — думал Чингиз, волнение отражалось на лице скованной улыбкой. — Черт бы побрал Балашова с этим телефоном, черт бы побрал хозяйку с этим адресом, черт бы побрал меня с этим знакомством». Чингиз улизнул из комнаты, надо привести себя в порядок, хотя бы умыться. Еще он думал о том, что не испытывает к Татьяне влечения, даже следа тех былых томлений он не испытывал. Возможно, теперешний вид Татьяны не пробуждал желаний, возможно, боязнь предстоящего разговора…

За минуты его отсутствия комната преобразилась. Казалось бы, ничего не изменилось и вместе с тем все стало иначе. И не только от тарелок с едой, маняще расставленных на столе, — такое впечатление, что Татьяна успела перетряхнуть всю его обитель и чуть ли не натереть пол.

— Ох, мы сейчас и поедим с тобой, — Чингиз подсел к столу, решив не торопить события, не «выходить на тропу войны», пусть все идет, как пойдет. В конце концов он никому ничем не обязан. — Как дочка? — Чингиз присел на трехногий дачный табурет.

— Вспоминает тебя, ждет, — ответила Татьяна.

Чингиз поморщился — угораздило его задать вопрос, ответ на который не мог быть иным.

— Некогда. Дела, — промямлил Чингиз. — В Сибирь летал, в командировку. Да и приболел немного.

— Ну позвонить-то можно было. За столько времени, — оборвала Татьяна. — Только не врать!

В зрачках светлых глаз Чингиза мелькнули холодные блестки — что ж, он не будет врать. Татьяна подала вперед плечи и ссутулила спину, сейчас она казалась старше своих лет.

— Где ты раздобыла миноги? — Чингиз переложил на свою тарелку темно-сизую тушку в скользкой кашице соуса, он обожал миноги, особенно маринованные.

— Сосед принес, Федоров. На Неве у каких-то алкашей купил, — Татьяна и себе положила несколько кусочков. — Кстати, Федоров тебя вспоминает, все спрашивает, когда явишься. Должок, говорит, за тобой есть. Обещал ты ему что-то, а что, не рассказывает, тайна, говорит.

— Верно, обещал, — усмехнулся Чингиз. — Он просил пульнуть в него из пистолета.

Татьяна придержала вилку у рта.

— Просил, чтобы я помог ему уйти из жизни этой паскудной. Комнату свою обещал оставить за это, — продолжал Чингиз.

— А ты что… все носишь с собой пистолет? И хвастаешь этим?

— Не в этом дело. Он слышал выстрел, когда твой муженек собирался меня побить… Да ладно тебе, вспомнила.

— Кстати, в последнее время Федоров почти не пьет.

— Вот как? — удивился Чингиз. — Скажи ему, что комната у меня уже есть, пусть другое пообещает…

Телефон прозвонил вероломно и зло, точно пес из подворотни. От неожиданности Чингиз нервно сорвал трубку. Черты его лица напряглись. Он выслушал, бросил трубку на рычаги и взглянул на часы.