Йоши помнил этот запах горящего масла, мешающийся с угаром, идущим от покрытых пеплом углей жаровни. Он находился перед возвышением, в центре которого стояло игравшее роль трона китайское кресло, За троном располагались ширмы, расписанные изображениями древних китайских храмов. Го-Ширакава холодно смотрел на мастера; его рот кривился от раздражения. Юкитака, покрытый морщинами старый слуга Го-Ширакавы, поставил сбоку от господина чашу с засахаренными фруктами, и коротенькие толстые пальцы императора то и дело ныряли в чашу, перебирая ее содержимое.

Го-Ширакава нетерпеливо сказал:

– Ты проявил большую настойчивость, убедив моих гвардейцев потревожить меня.

Он плотнее запахнул халат на груди и откинулся на спинку кресла.

– Кто ты? Чего ты хочешь? Говори!

Йоши трижды коснулся лбом лакированных половиц. Несмотря на растерзанный вид, лицо мастера было спокойно и исполнено достоинства.

– Ваше величество, мне надо говорить с вами наедине. У меня есть сведения, предназначенные только для ваших ушей.

– Я восхищаюсь твоей наглостью. Ты, жалкий нарушитель спокойствия, осмеливаешься диктовать условия! – В голосе императора появились язвительные нотки. – Скоро ты будешь казнен.

– Подарите мне несколько мгновений! Ваше величество! Я все объясню вам.

Го-Ширакава покосился на Йоши, его бритое темя наморщилось.

– В тебе есть что-то знакомое, пришелец, – сказал он. – Где я видел тебя раньше?

– Я объясню, когда комната освободится, – холодно сказал Йоши.

Го-Ширакава приказал:

– Стража, подождите за дверьми.

Он опустил взгляд на Йоши и добавил:

– Мой слуга останется со мной. Йоши кивнул.

– Я доверяю Юкитаке, – сказал он.

Старый слуга казался озадаченным.

– Ты знаешь меня? – произнес он. Затем спросил, подражая Го-Ширакаве:

– Кто ты?