А если не в реальном Петербурге, то где?
Где-где — на Луне!
Вот что писал троюродный брат майора Ковалева титулярный советник Поприщин: Луна — такой нежный шар, что люди никак не могут жить, и там теперь живут только одни носы. И по тому-то самому мы не можем видеть носов своих, ибо они все находятся на Луне.
Это уже горячее! Носы не ходят по земле. Не бегают по мостовым Петербурга. Носы — нежные существа, живут на Луне. Значит, не николаевский Петербург описан Гоголем, а невсамоделишний, лунный.
Там — дам целый цветочный водопад сыпется по всему тротуару.
Там — усы, которые заворачиваются на ночь тонкою веленевою бумагою.
Там — бакенбарды бархатные, атласные, черные как соболь пли уголь.
Там — восхитительные духи и ароматы.
Там — целое море мотыльков и туча черных жуков.
Там — тоненькие, узенькие талии никак не толще бутылочной шейки.
Там — рукава, похожие на воздухоплавательные шары.
Там — дамы поднимались бы на воздух, если бы не поддерживали их мужчины.
Там — лампы дают всему какой-то заманчивый, чудесный свет.
Там — почтенные старики бегут, чтобы заглянуть под шляпку издали завиденной дамы.
Там — все окидывается каким-то туманом. Тротуар несется под тобой, кареты со скачущими лошадьми кажутся недвижимы. мост растягивается и ломается на своей арке, дом стоит крышею вниз. Будка валится к тебе навстречу, и алебарда часового вместе с золотыми словами вывески и нарисованными ножницами блестит на самой реснице твоих глаз.
Там — мозг приносится ветром со стороны Каспийского моря.
Там — легкость необыкновенная в мыслях.
Там времени нет, а все происходит — мартобря 86 числа. Между днем и ночью.
Там плавает чудесная рыба лабардан.