— Вот мы и пришли, — сказал Фишман.

Фабер испугался.

— Здесь?

— Да, а что?

— Он лежал в этой палате, когда я увидел его в первый раз.

— И что?

— Тогда он стоял на пороге смерти.

— Ах, вот оно что… Я намеренно положил его сюда, потому что эта комната знакома ему. Он и воспринял это позитивно.

— Я в совершенной растерянности, — сказал Фабер. — После всего, что мальчику пришлось пережить, все начинается сначала… Сможет ли он все это выдержать… я имею в виду, психологически…

— Я понимаю, что вас беспокоит, — ответил серьезный доктор Джошуа Фишман.

Они вошли в комнату, в которой горела только одна лампа под абажуром. Голос Горана звучал медленно и расплывчато.

«Это все лекарство от давления», — подумал Фабер.

— Деда…

— Да, Горан.

— Ты останешься со мной?

— Конечно, Горан.

— На всю ночь?

— На всю ночь.

— Спасибо, деда. — Мальчик внезапно засмеялся, смех получился коротким и дрожащим.

— Что случилось, Горан?