— Меня уже нельзя ничем шокировать, — ответила я. Про себя я решила, что стоит попробовать опиум, если это вернет мне Эдварда хотя бы в виде яркой иллюзии.

— Но счастье было недолгим, — продолжил он. — Голубой дым рассеялся, и реальность ударила по мне сильнее, чем раньше. Вот только что я лежал рядом с женой, вздыхая от удовлетворения, а в следующее мгновение я уже смотрел в глаза незнакомой соблазнительнице. Девушке было не больше двадцати лет — примерно в таком же возрасте была жена, когда покинула меня. Другие мужчины решили бы, что она красива. Но меня возмутило, что мою жену подменили этой пустоголовой девчонкой, которая разговаривала, как хныкающий младенец. Я стал искать одежду, чтобы как можно быстрее уйти. Но потом почувствовал, как она ухватила меня за причинные места. Мне стало так гадко, что я хотел прикрикнуть на нее, чтобы она прекратила, но потом мне стало еще более гадко от самого себя, потому что мой пенис затвердел в ее ладони. Я нормальный мужчина, и с тех пор как я в последний раз касался женщины, прошло пять лет — если не считать видений жены. Девушка откинулась на спину, подняла платье и раздвинула ноги. Я не мог противиться влечению. Я вошел в нее… а потом… — грудь его тяжело вздымалась, будто он пытался удержаться от рыданий. Он опустил взгляд. — Я поступил отвратительно, и сама мысль об этом ужасает меня, — он покачал головой.

Я ждала, когда он продолжит. Но он поднялся с места:

— Я больше не могу об этом говорить, — он огляделся. — Если кто-нибудь услышит наш разговор, он подумает, что я безумец. Мне кажется, что я уже достаточно посвятил тебя в подробности своей жалкой жизни. Ты замечательный слушатель.

— Нет нужды извиняться. Правда! Освободить себя от худшего груза, которое приносит горе, необходимо. Возможно, ты сможешь это сделать, выразив свои чувства в стихах.

— Я так и делаю. Но, по большому счету, выходит сентиментальная чушь. В следующий раз, когда кузен пригласит меня на прием, я прочитаю тебе что-нибудь. И ты сможешь всласть посмеяться. Больше никаких мрачных воспоминаний с самооправданием!

— Тебе не нужно ждать приглашения кузена, — сказала я, обдумывая внезапную мысль. — Приходи завтра, ближе к вечеру. Я могу послушать твои стихи в уединении своей гостиной, за чаем.

Как только он ушел, ко мне поспешила Волшебная Горлянка:

— Он дал тебе стихотворение?

— Завтра вечером. Он придет на чай.

— Если он даст тебе новое стихотворение для выступления, ты допустишь его до постели?

— Что?! Чтобы он решил, что я обычная проститутка?

@@

На следующий день он пришел к нам в китайской национальной одежде, что меня несколько удивило. Некоторые наши клиенты тоже одевались в китайском стиле, но это были главным образом люди старшего поколения. Хотя он был из Аньхоя.