Можно не разлучаться — попроситься к Ардерику, переступив через гордость. Пусть попробует отказать, особенно после вчерашней победы! А можно и к баронессе, ей точно нужны хорошие стрелки. Пока непонятно, останутся ли при ней Ардерик с Вереном, но здесь и без них будет занятно. Но тогда придётся отказаться от механизмов — тоже навсегда.

Признаваться было стыдно даже себе, но Такко ясно видел: был бы отец помягче, он бы быстро наигрался с луком. Сидел бы в отцовской мастерской, сутками возился бы с оправами и камнями, как сейчас возится с часами и арбалетными замками. Ну и какой из него воин?..

Как же трудно выбрать! На одной чаше весов — Север, неизведанный, пахнущий смолой и солью. На другой — уют мастерской и щелчки шестерёнок. Разговоры у камина, поездки на пустошь… На сердце у Такко потеплело. Как-то так он и представлял себе семью, только с отцом не вышло ни прогулок, ни разговоров.

Додумать мысль он не успел. Сзади прошелестели невесомые шаги, и в плечи впились жёсткие, холодные пальцы. Такко рванулся, как зверь в капкане; в памяти разом вспыхнули подземелье замка, осунувшееся лицо и безумные глаза маркграфа.

— Моя лучшая работа… — бормотал Оллард. — Вскрыть, узнать, как ты устроен…

Пальцы держали мёртвой хваткой; Такко дёрнулся, чудом вывернулся и шарахнулся назад, прикрываясь рубахой и выставив нож. Мечты о тёплых семейных посиделках растаяли, как снег под майским солнцем.

Оллард не стал его преследовать. Прислонился к стене у окна, стиснул ворот, будто не хватало воздуха.

— Ты подрос… — бормотал он. — Стал сильнее. Все стали… Кроме Агнет!

Ужас смешался с жалостью; Такко замер у очага, медленно опуская нож.

— Ей бы понравилось здесь… Не жарко, море близко… Праздники… А она там совсем одна…

Он вздохнул длинно и прерывисто, окинул взглядом комнату, и Такко был готов поклясться, что видит он не резные столбы и бревенчатые стены, а камень, увитый шиповником.

— Я держался… сколько мог… Зимой было легче. Казалось — умри со славой и всё! Честь рода будет спасена. А теперь… если даже здесь цветы и солнце… Нельзя умирать, понимаешь? Если даже Агнет цеплялась до последнего…

Страха больше не было. Такко отступил ещё немного и остановился. Ледники в горах тают медленно, но если уж солнце пригрело — держись подальше, а то снесёт лавиной воды, грязи и камней.

— Император вас помилует, — уверенно сказал Такко. — Вернёт титул и земли, ваш род не погибнет. Умирать точно ни к чему.

Оллард только махнул рукой:

— Я смотрю… каждый день смотрю и вижу, что всё могло быть иначе. Всё, понимаешь — эта история с могилами, эта война… Мне тогда было всё равно, как тебе сейчас… Одно слово отца и… здоровые дети… а я не прятался бы в мастерской… Кто, кто мог знать?.. Никчемный род, один — трус, второй — предатель… и получили лучшую кровь Империи! Всё могло быть иначе, всё!..