Прежде чем вернуться в покои, Элеонора заглянула к Грете. Та долго не открывала, а когда наконец распахнула дверь, была бледна, как полотно.

— Я пришлю тебе лекаря, — быстро сказала Элеонора.

— Не стоит, госпожа. Завтра я буду здорова.

В комнате стоял тяжёлый, спёртый воздух. Элеонора уже собиралась закрыть дверь, когда увидела не до конца задвинутый под кровать таз с перепачканными кровью тряпками.

— Иди к Грете и присмотри за ней, — бросила она Бригитте, вернувшись к себе. — Если станет хуже, зови лекаря. И захвати мой ларец со снадобьями, пусть Грета берёт, что нужно. Она мне дороже трав и порошков.

Сейчас, когда фигуры на доске снова заняли свои места, Элеонора не испытывала к Грете ничего, кроме жалости. Не беда, она молода и здорова, у неё ещё будут дети. Ещё пара ходов — и Элеонора возместит ей потерю.

***

Бор-Линге накрыла северная ночь — короткая, светлая. Вода стояла высоко, перекрыв дорогу с берега, и оттого было особенно спокойно. На башне трепетали сразу четыре знамени — имперское, лиамское, Олларда и Ардерика, сшитое Элеонорой.

Под стенами качались на волнах корабли, где спали лиамцы — морской народ не захотел ночевать на берегу. Остальные расположились кто где — в уцелевших сараях, под телегами, просто под стеной, схоронившись от ветра. Замок стоял пустой. В главном зале на дубовом столе лежали трое Эслингов, прикрытые родовым знаменем, и никто не отважился составить им соседство.

Ардерик завалился спать ещё в полдень, сразу после битвы, и теперь таращился в сумерки, потягивая эль. Верен со своим лучником-неразлучником спал под медвежьей шкурой — той самой, которая когда-то дала Адерику имя. Он думал, она сгорела вместе с укреплениями, но Шейн не поленился притащить её в логово как добычу. Раньше Ардерик берёг императорский подарок как зеницу ока. Сейчас былые подвиги и награды потускнели и выцвели. Пусть под шкурой спит Верен, даже для его дружка не жалко. Сразу после боя парней напоили горячим мёдом, растёрли жиром с травами и уложили. В битве-то все держатся молодцами, зато после морское купание может так аукнуться, что мало не покажется. Знал бы Ардерик, что за рыбу поймали в ту клетку, от которой он так спокойно отвернулся на берегу! Всё равно ничего бы не сделал, не успел бы, но кулаки сжимались в бессильной ярости. Посадить бы туда Шейна да самого макнуть!..

Младшего Эслинга искали везде. Лиамские корабли вышли в море сразу после сражения. Раз мальчишкам, в жизни не видавшим морской воды, повезло поймать тягун и спастись, что говорить о Шейне, который знал здесь каждую пядь морской глади! Но сколько ни обшаривали берег и острова, не нашли ни следа. Вода поднялась, опустилась и снова поднялась. За это время можно и насмерть замёрзнуть, если прятаться, скажем, в камышах.