Нет, это просто смешно. Он пошел дальше, машинально бормоча себе под нос:

– Je suis, tu es, il est, elle est, nous sommes, vous êtes…[30]

В десять минут девятого он зашел в кабинет истории – починить раковину в туалете. Провозился там целый час и еще семь минут, затем сложил инструменты в сумку и открыл дверь в кабинет.

– Доброе утро, – сказал он профессору, сидевшему за столом.

– Доброе утро, Фред.

Фред Элдерман шел по коридору и думал о том, как это замечательно, что доходы Людовика XVI при таких же налогах превосходили доходы Людовика XV на 130 миллионов ливров и что суммарный экспорт повысился со 106 миллионов в 1720 году до 192 миллионов в 1745 году и…

Он остановился посреди коридора с вытянувшимся от удивления лицом.

Тем утром он заходил еще в кабинеты физики, химии, английского языка и изобразительного искусства.

На Мейн-стрит располагалась небольшая таверна под названием «Мельница». Фред посещал ее по вечерам в понедельник, среду и пятницу, чтобы побаловать себя бочковым пивом и поболтать с друзьями – Гарри Баллардом, который заведовал «Боулингом Хогана», и Лу Пикоком, почтальоном и садоводом-любителем.

Зайдя в тот вечер в тускло освещенный зал, Фред пробормотал: «Je connais tous ces braves gens»[31]. У него тут же задергалась щека, он огляделся и начал было оправдываться:

– Я хотел сказать…

Но не договорил.

Гарри Баллард первым увидел его в зеркале. Повернув голову на толстой колонне шеи, он сказал:

– Заходи, Фред, выпивка сегодня просто чудесная. – И с усмешкой добавил, обращаясь к бармену: – Еще одну для старины Элдермана.

Фред подошел к барной стойке, впервые с начала дня сумев улыбнуться. Пикок и Баллард поздоровались с ним, а бармен поставил на стойку наполненную до краев глиняную кружку.

– Что новенького, Фред? – спросил Гарри.