– Пааль Нильсен, встань.

Маленький мальчик сполз со своего места и встал возле парты. Мисс Франк подала ему знак рукой, и он, словно старик, прошаркал к возвышению и остановился рядом с ней, как обычно.

– Выпрямись, – велела мисс Франк. – Расправь плечи.

Он шевельнул плечами и распрямил спину.

– Как тебя зовут? – спросила мисс Франк.

Мальчик поджал губы. Из горла его вырвался сухой хрип.

– Как тебя зовут?

В классе стало тихо, если не считать беспокойной детской возни. Изменчивый поток их мыслей обдувал его, как внезапные порывы ветра.

– Скажи свое имя.

Он не ответил.

Старая дева посмотрела на него, и вдруг в ее голове мелькнули воспоминания из детства. Изможденная мать, одержимая маниакальными идеями, заставляла ее по нескольку часов подряд сидеть в темной гостиной, где она, положив руки на большой круглый стол для спиритических сеансов, пыталась установить связь с недавно умершим отцом.

Память о тех ужасных годах еще оставалась с ней – всегда оставалась с ней. Мать злоупотребляла ее слабой способностью к восприятию, искажала и запутывала до тех пор, пока она не возненавидела все, что было с этим связано. Восприятие было злом, несущим с собой боль и страдания.

Мальчика необходимо было спасти от этого.

– Дети, – сказала она, – я хочу, чтобы вы все подумали о том, что его зовут Пааль.

(Как бы ни называла мальчика миссис Уилер, это было его настоящее имя.)

– Просто подумайте. Не произносите его вслух, а только подумайте: Пааль, Пааль, Пааль. Когда я досчитаю до трех. Понятно?

Дети уставились на нее, некоторые закивали, и только самые послушные пропищали: «Да, мисс Франк».

– Хорошо, – сказала она и начала считать: – Раз… два… три.

Словно ураган обрушился на его мозг, пробивая и разрывая способность к восприятию. Он вздрогнул, стоя на возвышении, и бессильно приоткрыл рот.

Ураган становился все сильней, вся энергия молодости слилась в единую непреодолимую силу. «Пааль. Пааль. ПААЛЬ!» – вопила она в тканях его мозга.