– И что с ним будут делать?

– Отвезут в Гаагу. Пусть там допытываются, что он творил и почему.

– А остальные?

– Не знаю… Вроде бы все, кто работал с этими… лагерями, предстанут перед судом. Но ведь не только они… все правительство соглашалось.

– И народ…

Повинуясь внезапному импульсу, он поцеловал ей руку. А может, это был и не импульс. Ему очень не хотелось продолжать этот разговор. Погладил по голове:

– Вот видишь – и повязка уже не нужна.

– Ты сбрил бороду.

– А как рука?

– По-разному. Но ничего, заживает. Хотя… машину вести было трудновато. Кстати, она стоит у тебя во дворе. Не хотела привлекать внимание. Не хотела, чтобы кто-то знал, что мы вернулись.

– А-а… Эта черная “мазда”…

– Пусть пока постоит.

– А чья это машина? Кто тебе ее дал?

– Улица дала.

– Ты хочешь сказать… ты ее угнала?!

Ответа на этот вопрос-обвинение не последовало, если не считать кривоватой улыбки.

Ландон покачал головой – ну и ну…

– Перестань… я же ее верну.

– Само собой, само собой… А можешь и не возвращать.

– Все равно нам скоро уезжать.